Жестокий роман (СИ)

Прикусываю язык, чтобы не наболтать лишнего. В моем положении глупо язвить и откровенно нарываться на неприятности.

А я бы многое хотела сказать. До жути многое.

— Тебе не нравятся побрякушки, — говорит Марат, чуть прищурившись, выглядит как сытый хищник, лениво разглядывает добычу. — А что тогда?

— У меня все есть, — пожимаю плечами.

Все. Кроме свободы. Но это вряд ли стоит заказывать.

— Может, духи? — небрежно интересуется он.

А может, сдохнуть?

— Это лишнее, — горько усмехаюсь, закрываю журнал, откладываю обратно, отворачиваюсь к окошку.

Неужели он не понимает?

Нет. Понимает. До мелочей. До деталей. В том и проблема.

Я не знаю, куда мы движемся. Подозреваю, что ни к чему хорошему. Слишком уж сильное притяжение. Неукротимое. Безнадежное.

* * *

В аэропорту Валлетты у меня достаточно времени, чтобы осмотреться, изучить взглядом окружающее пространство. Марат не спешит к выходу. Ждет чего-то.

Возможно, будет еще один перелет? Это не конечный пункт нашего назначения?

Рядом раздается хриплый возглас на неизвестном языке. И в следующий момент в поле моего зрения возникает здоровенный бугай. Проходит мимо, врезает кулаком по плечу Марата.

Сейчас будет драка. Жестокая и кровавая. Беспощадная. Сейчас этому странному типу руку поломают. Выдерут с мясом.

Конечно, он высокий и крупный. Внешне ничем не уступает моему палачу. Но уж слишком миролюбивый у него вид. Одет во все белое. Длинные волосы заплетены в косички.

Этого беднягу казнят прямо тут. И плевать на охрану, полицию и таможенный контроль. Плевать на камеры и живых свидетелей.

Марат такой фамильярности не потерпит.

Но… вообще-то он терпит. Сжимает челюсти так, что желваки напрягаются. Стискивает кулаки. Только никаких действий не предпринимает. Молчит.

Что происходит? Откуда столько самоконтроля?

— А ты совсем не изменился, — смеется незнакомец. — Весельчак.

— Ты тоже прежний, — цедит сквозь зубы Марат. — Покойник.

Глава 39

Первое впечатление часто бывает обманчивым. И я сполна убеждаюсь в истинности этого выражения, изучая незнакомца, который позволяет себе столь нагло обращаться к Марату.

Милый и приятный парень. Вроде бы.

Черт. Его нарочито невинный вид способен легко ввести в заблуждение. Непринужденная манера держаться также путает карты.

Светлые льняные брюки, рубашка сходного типа и покроя. Стандартный наряд для жаркого средиземноморского климата. Здесь многие одеты очень похоже. Удобно и комфортно, без изысков. Небрежный стиль в одежде невольно влияет на общее восприятие. Расслабляешься и не ждешь подвоха. Теряешь привычную хватку.

А зря. Всегда нужно оставаться начеку.

Этот человек совсем не прост. Высокий. Широкоплечий. Атлетического телосложения. Даже просторный, чуть мешковатый наряд не скрывает железные мускулы. Двигается мужчина легко и грациозно как для такой впечатляющей груды мышц. Явно читаются повадки прирожденного хищника.

Густая борода мешает четко разглядеть черты лица. Да и возраст трудно определить. Все смазывается и теряется. Получается изучить лишь ухмыляющиеся полные губы, крупный прямой нос и горящие черные глаза. Тяжелый взгляд пленяет и завораживает.

Волосы у него шикарные. Львиная грива. Пусть пряди заплетены в косички, все равно легко оценить роскошную шевелюру.

Отмечаю татуированные пальцы, пирсинг в брови, серьгу в ухе.

Сколько же ему лет?

Совсем молод. Нет. Глаза выдают опыт. Мальчишка так смотреть не станет. Передо мной взрослый мужчина. Опасный. Жестокий. Властный.

Странный тип. Такой вальяжный. И в то же время угрожающий. До жути. Чувствую затаенную дикость. Нутром. Кожей.

Интересно, почему мы здесь? Ради какой цели? Что за темные дела между ним и Маратом? И общение необычное. Непривычное. Подозрительное. Сразу не разобрать: дружба или вражда.

Весельчак. Смехотворное прозвище для моего мрачного палача. А его собеседник явно не тянет на Покойника. Уж слишком живучий на вид. Откуда эти диковинные клички? Чего я не понимаю? Что упускаю из вида?

— Этот человек был моим старшим братом, — заявляет Марат абсолютно ровным и спокойным тоном, словно речь идет об очевидных вещах.

А у меня земля враз уходит из-под ног.

Был? Братом. Старшим. Что?! Создавалось впечатление, будто в семье старший сын именно Марат.

Застываю с открытым ртом, отказываюсь принимать услышанное.

Разве можно быть кровным родственником, а потом вдруг перестать? В какой реальности возможен подобный поворот?

Я выгляжу настолько шокированной, что мой тюремщик решает милостиво прояснить ситуацию.

— Он предал наш род, — продолжает мрачным тоном. — И поэтому потерял все. Даже свое собственное имя.

— Такова доля, — беззаботно пожимает здоровенными плечами громила напротив, ловит мой пораженный взгляд и заговорщически подмигивает: — Я бы и сейчас не стал ничего изменять. Если моя правда расходится с понятиями рода, то к дьяволу род. Все просто. Кто себя предаст, жизни не достоин.

— Завязывай, — обрывает Марат. — Не искушай нарушить слово.

— Твое слово кремень, — заключает уверенно, хохотнув, прибавляет: — Ты ж всегда был упертый баран. Никогда назад не повернешь.