Жестокое милосердие

— Думается, все необходимые объяснения будут даны в узком кругу, — говорит он. — Не следует ли нам закрыться в покоях герцогини? — Он заглядывает мне в глаза. — Я и вас, сударыня, имею в виду.

Теперь, когда все свершилось и опасность миновала, меня начинает трясти. Как близка была гибель! Слишком близка!.. Я иду к выходу из зала, не обращая внимания на перешептывания и указующие пальцы вельмож. Был ли застреленный мною убийца, так сказать, прощальным подарком д'Альбрэ? Или, наоборот, первой ласточкой, подосланной каким-то новым врагом?

ГЛАВА 38

— Кто эта особа? — требовательно спрашивает маршал Рье.

Не удосуживаясь ответить, я подхожу к умывальнику возле укрытого пологом ложа герцогини и наливаю в тазик воды. Потом беру с полочки чистое полотенце и несу все это к ней.

— Вы позволите?

Она озадаченно глядит на меня.

— У вас кровь на лице, — объясняю я ей.

Она в ужасе округляет глаза, судорожно кивает и подставляет мне лицо. Я начинаю бережно стирать с ее щек кровавые брызги. Теперь она в безопасности, и мне не о чем беспокоиться. Бог Смерти наделил верностью мою руку; в ином случае я с подобным выстрелом не совладала бы. И пускай остальные говорят все, что угодно, сегодня государыню спасла именно я.

— Так кто она, Дюваль? Изволь отвечать! То, что она тебе не кузина, мы и так уже поняли. Не то чтобы я осуждал тебя за связь с девицей легкого…

— Но-но! — предостерегающе рычит Дюваль.

— Но она в любом случае не та, за кого мы все ее принимали!

— На самом деле кое-кто знал. — Дюваль бросает взгляд на Крунара.

Ну и стратег! Ведь и вправду канцлер с аббатисой все это придумали, вот пускай Крунар и оправдывается перед разгневанными советниками.

— Канцлер Крунар! Так вы знали? Отвечайте, кто она такая и что сейчас произошло в зале?

Краем глаза я замечаю, как блещет печатка Крунара; он переплетает пальцы и отвечает:

— Девицу Рьенн прислала ко двору настоятельница обители Святого Мортейна.

Взгляды всех присутствующих обращаются на меня.

— Я-то думал, все это лишь страшные сказки, — бормочет Рье.

— Ни в коем случае, маршал Рье, — возражаю я самым невинным тоном. — Наш святой отправил меня на подмогу герцогине и нашей стране. Если торжество герцогини не является страшной сказкой для вас, значит и меня бояться не нужно.

Он возмущенно оборачивается к Анне:

— А вы, ваша светлость, вы знали, кто она такая?

Герцогиня вскидывает подбородок:

— Я знала, что она служит святому Мортейну и что это Он послал мне ее в час нужды!

Маршал спрашивает:

— А нам почему не сказали?

Крунар пожимает плечами:

— Мы рассудили, что чем меньше народу знает, тем легче будет сохранить ее присутствие в тайне. Вы ведь, маршал, тоже не посвящаете меня во все подробности воинских планов?

Рье наливается краской, но возразить ему нечего.

— Не понимаю, отчего вы так рассердились, — вмешивается герцогиня. — Если бы не быстрота действий госпожи Рьенн, я сейчас лежала бы мертвая в луже крови.

Воцаряется тишина, потом опять берет слово маршал Рье:

— Вы все не так поняли, ваша светлость. Мы бесконечно рады, что вы не пострадали. Но есть ли полная уверенность, что погибший не был просто комедиантом, игравшим свою роль?

— Есть, — говорю я.

Рье проворно оборачивается ко мне:

— Откуда?

Я спокойно смотрю ему в глаза:

— Мою руку направлял святой Мортейн.

Он сжимает губы в одну черту и делает шаг ко мне. Не знаю уж, что у него на уме, но канцлер Крунар окликает его:

— Маршал Рье!

Тот раздраженно останавливается.

— Кем бы ни была эта женщина, — говорит он, — все же не следует допускать ее на заседания нашего совета. Сударыня, вы свободны!

Я всячески показываю, что он мне не указ. Поворачиваюсь к герцогине: я ей служу, не ему.

— Приказывайте, ваша светлость.

Кажется, Рье скрежещет зубами, но мне нет до него дела. Я вижу по лицу Анны, как не хочется ей меня отпускать, подтверждая тем самым распоряжение Рье. Я прихожу ей на выручку:

— С позволения вашей светлости, я бы занялась расследованием этого прискорбного покушения.

Она милостиво кивает:

— Ступайте, сударыня. Исполняйте свой долг.

Я спрашиваю Дюваля:

— Куда отнесли тело?

Его глаза суживаются — он понял, что у меня на уме.

— Я сам тебе покажу, — говорит он. — Здесь нам все равно больше нечего делать.

— Как это нечего, Дюваль? — гневно бросает маршал Рье.

— А вот так, — отвечает Дюваль.

Железной рукой подхватывает меня под локоть и увлекает прочь из комнаты.

Когда мы оказываемся в коридоре, я пытаюсь высвободить руку. Он тотчас ослабляет хватку и бормочет извинения. Остаток пути до самого подземелья мы проделываем в молчании; под левым глазом у Дюваля дергается жилка, и это отбивает охоту к расспросам.

Перед длинным рядом темниц торчит одинокий стражник.

— Где тело? — спрашивает Дюваль.

Стражник указывает на каземат побольше:

— Вон там, господин мой.

Дюваль ведет меня внутрь. Может, стражник и усматривает в этом нечто странное, но у него хватает ума не задавать вопросов.

Тело лжеактера лежит на полу, стрелку из его шеи уже вытащили, но к жутковатой багрово-черной маске никто не притронулся. Я опускаюсь коленями на жесткий каменный пол и открываю его лицо.