Жестокое море

Эриксон неторопливо разорвал пакет. Внимательно прочитал содержание.

«Корвету "Компас роуз" выйти в море в 12.00 6 февраля 1940 года и присоединиться к конвою АК-14. Командир боевого охранения находится на ЭМ «Вайперос». Уведомить о вручении».

Эриксон еще раз прочитал приказ и сказал:

— Запишите: «Командующему флотилии от "Компас роуз". Ваш № 0939-4-2 получен." Отошлите это сейчас же.

Итак, они отправились в бой

Часть II

1940 год. Разминка

Война еще только разгоралась.

Был торпедирован и потоплен немцами лайнер «Атения». На нем погибло 128 человек. Это произошло 3 сентября, в первый день войны. А 14 сентября потопили первую немецкую подлодку. За тот первый военный сентябрь погибло 40 судов. К концу года пошли ко дну два испытанных и надежных боевых корабля — авианосец «Корейджес» и линкор "Роял Оук". Как и «Атения», они оказались не в том месте и не вовремя. Однако с совершенствованием конвойной системы таких трагических эпизодов можно было и избежать. Капитаны компаний-судовладельцев быстро поняли: стоит держаться конвоев, вместо того чтобы поодиночке подвергаться риску превратностей войны.

Успехи немецких подлодок пока были случайными. Вероятно, в это время их находилось в море не более дюжины одновременно. Они охотились в одиночку. Шныряли в море у берегов Шотландии и Ирландии, поджидая одиночные корабли, которые могли стать легкой добычей. Согласованные атаки стали применяться немцами значительно позже. Британии не хватало кораблей охранения, Германии — подлодок. Атлантика — океан большой, а в зимнюю непогоду — лучшее в мире укрытие.

Таким было атлантическое поле боя на заре 1940 года. Обе стороны еще не научились воевать. Подлодки постоянно крутились вокруг, но немцы надеялись на удачу, а не на искусство. И вот почти в самом начале года в эту драку вступил "Компас роуз".

Прекрасным февральским утром они вошли в Ливерпульскую гавань. Ярко светило солнце. Исчезли иней и морозный туман, сопровождавшие их в ночном походе. Солнце высушило мокрую одежду и согрело лица почти веселым теплом. Эриксон отлично знал этот порт. Здесь, в этом городе, он жил уже десять лет, а входил и выходил из него несчетное число раз. С нетерпением искал он глазами знакомые очертания города. Как всегда, первой из-за горизонта появилась Блэкпульская биржа, расположенная на северной оконечности города. Впереди, в устье Мерея, показался плавучий маяк, качающийся на волнах. Из тумана и дыма, окутавших реку, вынырнули два шпиля-близнеца Лайвер-Билдинг, расположенного в самом сердце города. Где-то там, в маленьком домике на Биркинхед-сайд, сейчас сидит за вязаньем его Грэйс… Они будут так близко друг от друга и не смогут встретиться… В пяти милях от них появились корабли. Их вел старый эсминец типа «W», очевидно «Вайперос», который уже запрашивал пароль.

Пока старшина сигнальщиков Уэлльс отвечал "я свой", а затем записывал длинный приказ об организации конвоя, Эриксон рассматривал растянувшийся караван из сорока шести кораблей самых различных форм и размеров: большие танкеры и транспортные маленькие суденышки, которым лучше бы заниматься каботажным плаванием, а не подвергать себя риску и опасностям атлантического похода. Некоторые сильно нагружены, некоторые — в балласте — нелепо торчали над поверхностью моря.

Корабли шли в кильватер из узкого устья Мерея. Флаги весело развевались на мачтах, словно суда были довольны, что вновь отправляются в плавание. И было в строе этих кораблей нечто вселяющее уверенность в благополучном завершении похода.

В пути их ожидали подлодки, но для моряков было делом принципа целыми и невредимыми дойти в Бостон, Нью-Йорк или Рио.

Что бы там не говорили, Атлантика никогда не была британским океаном, но еще меньше была океаном немецким, а теперь едва ли подходящее время определять ее национальность.

Для такого внушительного конвоя кораблей боевого охранения было явно маловато. Но на этой стадии войны королевский флот находился в стесненных обстоятельствах. Чтобы пасти стадо из сорока шести транспортов в океане, самом обманчивом и предательском в мире, командование отрядило: один эсминец, спущенный на воду пятнадцать лет назад, слишком хрупкий и легкий для атлантической погоды; два корвета — один старого довоенного класса, другой — "Компас роуз", тральщик и, наконец, спасательный буксир, который даже в защищенных от ветра водах раскачивался, как груша на барабане. Пять боевых кораблей, а точнее — четыре с половиной должны охранять медлительные транспорты. Для знатока охрана выглядела не очень-то надежной. Но ничего не поделаешь — лучшего собрать было невозможно. Оставалась лишь надежда на удачу и сноровку экипажей.