Жестокое убийство разочарованного англичанина

«Извините, майор. Над этим я буду смеяться, пока меня не стошнит». Он еще раз заглянул в записную книжку. На первой странице – три телефонных номера: в Пэддингтоне, Найтсбридже, Эпплфорде. Негромкий холодный голос раздался у него в подсознании: «Если у тебя есть голова на плечах, выбрось записную книжку и бумажник в ближайшую урну и сматывайся отсюда к чертовой матери». Сегодня вечером можно уже оказаться в Дублине. Снова получить ирландский паспорт. А через неделю – Италия. Не надо даже ничего выбрасывать. Просто отослать все майору вместе с письмом. А что еще он может сделать? Рэнделл об этом и слышать не хочет. И все остальные тоже. Кроме майора.

Со страницы записной книжки на него смотрели телефонные номера. «Если сматываться, то сейчас», – сказал внутренний голос. Шон поискал мелочь для автомата. Нашел четыре пенса. Телефон-автомат висел на стене. Можно позвонить по одному из номеров. Если не дозвонюсь… Эпплфорд, Найтсбридж, Хониуэлл? Шон выбрал Найтсбридж.

Телефон звонил и звонил. Двенадцать, четырнадцать раз. Он уже собрался положить трубку, когда ему ответил испуганный мужской голос, но такой высокий, что казался женским.

– Да? Мистер Брайс слушает.

– С вами говорят из газовой компании, – устало сказал Шон, мысленно выругавшись. – Вы сообщили, что у вас утечка газа…

– Нет, нет, вы ошиблись номером, я не… – Мистер Брайс стоял у телефона, держа в левой руке алюминиевый чемодан с вещами. Он так нервничал, что даже не поставил его на пол, не повесил трубку. Его правая рука дрожала, трубка колотилась о щеку.

– Но у нас ваш номер. Вы ведь мистер Эдвард Брайс, да?

– Нет, нет, то есть да, но у меня нет газа, только электричество.

– Будьте любезны, дайте ваш адрес, мистер Брайс… мне нужно это проверить.

– Дом семнадцать, Крэнли-Мьюз, – автоматически ответил Брайс, прислушиваясь, не подошел ли кто к входной двери, шаря глазами по комнате. Какой-то газ. Жалоба. Слова проникали ему в уши, но не достигали сознания. У него оставалось сорок восемь минут, чтобы доехать до аэропорта.

– Большое спасибо, мистер Брайс. Я бы хотел зайти и разобраться с этой жалобой…

– Идите к черту, – все более громким, срывающимся голосом сказал мистер Брайс, – вместе со своей жалобой! Я ухожу, уезжаю. Мне надо успеть на самолет. А газа у меня в квартире нет. – Он бросил трубку, принялся искать платок, чтобы вытереть лицо.

В закусочной Шон заплатил по счету. Парень и девушка все еще сидели, держась за руки, на столе между ними стыл кофе. Девушке, наверно, лет семнадцать, лицо усталое, худое, волосы грязной волной падают на плечи. У парня волосы покрасивее и погуще, сразу видно: он за ними ухаживает. Девчонка с обожанием смотрела на своего спутника.

«Зачем мне все это?» – пришла Шону в голову смутная мысль, когда он проходил мимо их столика, проклиная свое невезение, глупость, майора, мистера Брайса: зачем этот дурак подошел к телефону? Девушка подняла глаза, невидящим взглядом посмотрела на Шона. Просто чья-то тень, обитатель неземного мира, взрослый, который ничего не понимает в жизни, не знает, как все в ней будет хорошо. В ее глазах читалась жалость к Шону, и на полсекунды он как бы стал ее парнем, увидел девчонку глазами ее спутника – перед ним была взрослая красивая женщина, которая держала в руках их будущее. Потом все исчезло: Шон вышел из кафе.

Перейдя на другую сторону улицы, сел в такси у входа в метро. В это же время Эдвард Брайс, озираясь, влезал в такси у своего дома, вцепившись обеими руками в ручку серебристого алюминиевого чемодана. В нем, кроме кое-какой одежды Брайса, лежал соболий жакет Бабетты, ее палантин из голубой норки и драгоценности, какие он сумел найти. Много денег за это не дадут, но все-таки хоть что-то.

– В аэропорт, – прохрипел Брайс. – И поскорее.

13

Шон расплатился с таксистом и, пройдя по вымощенному камнем двору мимо «бентли», «ягуара», старого «мазерати», «мини-майнора», достиг дома № 17. Здесь голубые, розовые, желтые дома стояли в глубине дворов, на подоконниках верхних этажей виднелись ящики для растений, ореол беспечной роскоши окружал постройки, дворы, машины, как пар, поднимающийся с политых камней брусчатки. Малиновая дверь дома № 17 была закрыта на английский замок. Шон позвонил, подождал. Дверь не открыли, он нажал на нее, достал полоску слюды, просунул ее в образовавшуюся щель, отжал язычок замка. Вошел и тихо закрыл за собой дверь.

Узкая с толстым ковром лестница вела направо вверх и заканчивалась небольшой лестничной площадкой. Дверь квартиры мистер Брайс оставил открытой – слюда не понадобилась. Тут пахло коньяком, сигаретами, дорогими духами; обитые зеленым бархатом кресла, белый бархатный диван, бокалы, переполненные пепельницы, бесполезный секретер тонкой работы на изогнутых хрупких ножках.