Жестокость и воля

— Не бойся, — успокоил его Жиган. — У ментов сейчас другие проблемы. Меня не это волнует.

— А что?

— На Химки нам не проехать… Только если через город.

Потеряв уйму времени на дорогах, они добрались до первых жилых кварталов только в начале десятого.

Москва потеряла свой обычный облик.

На перекрестках и развязках дорог стояли военные патрули, усиленные бронетранспортерами и боевыми машинами пехоты.

Люди смотрели на них с недоумением и страхом.

— Бардак какой-то, — сказал Терентий, поглядывая в окно. — Спокойно пошмалять не дадут.

Жиган свернул в незнакомый переулок и остановил машину возле телефонной будки.

— Посиди тут, — сказал он Терентию, — а мне надо кое-куда позвонить.

Он вынул из бардачка свою записную книжку и, пролистав ее, нашел нужную страницу с номером телефона лейтенанта Стрельцова.

К гаишнику у Жигана имелся вполне определенный интерес.

Он хотел узнать, на кого зарегистрирована белая «восьмерка», за рулем которой ездил Карзубый.

Сняв трубку телефона-автомата, Константин набрал номер.

— Дежурный областного ГАИ слушает, — ответил строгий мужской голос.

— Как я могу найти лейтенанта Стрельцова из вашего управления?

— А кто его спрашивает?

— Знакомый.

— Лейтенант Стрельцов в списках сотрудников управления больше не значится.

— Не может быть… — удивился Константин. — Я разговаривал с ним несколько дней назад.

— Позавчера лейтенант Стрельцов погиб.

— Как «погиб»?

— При исполнении служебных обязанностей. Сегодня должны состояться похороны, но из-за чрезвычайного положения отменили торжественную церемонию прощания.

— Какого «чрезвычайного положения»?

— Вы что, ничего не знаете? Включите телевизор.

Дежурный положил трубку.

— Тьфу ты! Мать твою… — выругался Константин.

Он попытался осмыслить только что услышанное.

Во-первых, убили Стрельцова. Это, несомненно, связано с той погоней, в которой участвовал сам Панфилов. «Достали все-таки…»

Во-вторых. Чрезвычайное положение… Вот зачем в город ввели танки. В таких условиях не то что воевать, просто передвигаться опасно — может тормознуть любой мент, любой патруль.

Что же делать? Охота объявлена. Но жертва сама превратилась в охотника. Только… Куда наносить удар? В пустоту?

Константин вытащил из кармана брюк визитку Елизарова.

— А что? Это идея.

Он набрал номер, указанный на визитке. Но, к сожалению, на другом конце линии к телефону никто не подошел.

— Черт, хотя бы узнать, где это…

Он позвонил в справочную. Там долго не поднимали трубку. Наконец ответил нервный женский голос:

— Справочная.

— Я могу узнать адрес по номеру телефона?

— Мы таких справок не даем.

И в трубке зазвучали короткие гудки. Что ж, остается лишь одно связующее звено — медицинский центр.

Часа через полтора им все-таки удалось добраться до Филей.

Наказав Терентию присматривать за мирно спящими братками, Жиган отправился в клинику.

— Вы куда?

Охранник вышел из-за стойки и преградил Панфилову путь.

— У меня здесь брат.

— Сегодня для посетителей вход закрыт.

— Я больше чем посетитель.

Охранник попытался схватить Константина за плечо, не пропуская в вестибюль.

Лучше бы он этого не делал: Панфилов едва заметным, спокойным движением, как на тренировке, отправил охранника в нокаут. Потом решительно направился по коридору к лифтам.

— Панфилов! — раздался крик за его спиной. — Константин!

Повернувшись, Жиган увидел Максима Железнякова, бежавшего через вестибюль.

Торопливо поздоровавшись, он сказал:

— Я даже не знаю, как это назвать…

У нас ЧП.

— По-моему, у всей страны ЧП, Максим Максимыч.

Железняков неестественно возбужденно, активно жестикулировал.

— Танки — это ерунда! — воскликнул он. — Я не про то. У нас в морге ЧП.

— Покойник сбежал?

— Вот именно! — лицо Железнякова вытянулось от удивления. — А вы откуда знаете?

— Подозревал.

— Так ведь ладно бы впервые… А то уже во второй раз. Вчера прихожу на дежурство. Одна из камер, где лежал труп, пуста. Я уже собирался сообщить охране, потом увидел, что в журнале все чисто. Оказывается, у нас по бумагам никакого умершего не значилось. Понимаешь, Константин, меня просто высмеяли. Но я же не идиот.

Теперь Панфилову стало ясно, откуда берутся трупы-контейнеры для перевозки наркотиков. А что? Очень удобно. Трупы под рукой, любое происшествие можно оправдать липовыми документами. А прикрывает все это собственная служба безопасности. Все поставлено на конвейер.

— Ты бы, Максим Максимыч, вернулся на место, а то, не ровен час, из твоего морга еще кого-нибудь уведут.

— Я уж не знаю, что и думать.

— А ты ничего не думай. Останусь жить, расскажу.

— Что?

Жиган вошел в лифт, оставив ничего не понимающего студента в вестибюле, и отправился на шестой этаж.

В приемной главного врача его встретила Старцева.

— Костя, у нас тут такое творится. Вся клиника ходит ходуном. Половина сотрудников не вышла на работу.

— Где Мокроусов?

— Заперся у себя в кабинете. По-моему, у него истерика.

— Придется успокоить. Секретарша где?

— Сбежала. Но это еще не все. Подожди, Костя.

Панфилов решительно шагнул к двери и распахнул ее.

Мокроусов стоял на подоконнике у раскрытого окна и с ужасом смотрел вниз. Увидев Панфилова, он закричал:

— Не подходи!