Жезл маршала. Василевский

   — Как сказать... Словом, личный представитель Гитлера гауляйтер Кох на ледоколе удрал с Земланда в Данию, а солдатам приказал сражаться с большевиками до конца! И что интересно, товарищ маршал, этот ледокол Кох приготовил себе ещё с зимы!

   — Невелика птица этот Кох, — усмехнулся Александр Михайлович. — Главное — восточно-прусская цитадель германского империализма пала! С чем мы и рады поздравить Гитлера.

Но битва всё ещё продолжалась. 25 апреля войска 3-го Белорусского фронта освободили крепость и порт Пиллау (Балтийск).

   — Теперь, кажется, бои поутихнут, — устало промолвил Василевский.

Пожалуй, впервые за все дни тяжёлых боев Александр Михайлович крепко уснул. В штабе фронта было тихо, как перед атакой на передовой. Люди ходили на цыпочках, так как знали, что командующий лёг отдыхать. Но вот в штаб вошёл адъютант начальника штаба и гаркнул:

   — Всё, хана фашистам! Теперь, братцы, скорее бы домой, на родину! Ох, устал я от этих боев, даже пистолет в руке и тот кажется тяжёлым! — Он не договорил: к нему подскочил генерал Покровский.

   — Ты что расшумелся? Маршал только что лёг отдохнуть! Если вдруг разбудил командующего, я тебя отправлю на гауптвахту! Ишь ты, устал он от боев!

Покровский слегка приоткрыл дверь. Маршал лежал на спине, раскинув в стороны руки, и негромко храпел.

Рано утром затрещал аппарат ВЧ. Это звонил Сталин.

   — Маршал Василевский слушает вас!

   — Я думал, что в такую рань вы ещё отдыхаете, а вы уже на ногах, — сказал Сталин. — А мне вот не спится, на душе тоскливо...

   — Почему, Иосиф Виссарионович?

   — Вас вот наградили вторым орденом «Победа» — а меня нет.

   — Вы, должно быть, шутите, товарищ Сталин? У меня уже есть этот орден.

   — Отчего мне шутить? — усмехнулся в трубку Сталин. — В Восточной Пруссии вы провели крупнейшую операцию, за что и награждены вторым орденом «Победа». Его вручит вам в Москве Михаил Иванович Калинин. Поздравляю от души!

Вскоре после этого разговора Ставка вызвала Василевского в Москву. И сразу же ему в Генштаб позвонил Верховный и пригласил к себе.

   — Надо кое о чём поговорить, — добавил он загадочно.

Василевский сразу заметил, что Сталин был в хорошем расположении духа.

   — Что вы можете сказать о Берлинской операции?

   — Вы, наверное, и без меня знаете, в чём её сила? — улыбнулся Александр Михайлович.

   — Мне интересно знать ваше мнение.

   — Я хотел бы отметить две особенности этой операции, — начал Василевский, потягивая трубку. — Во-первых, краткий срок её подготовки — две недели, тогда как на подготовку Сталинградской, Белорусской, Ясско-Кишинёвской и Висло-Одерской потребовалось не менее одного-двух месяцев. И это понятно, потому что в сорок пятом году наша военная экономика достигла высоко уровня развития, ну а сами Вооружённые Силы ещё более окрепли. Вы согласны?

   — Говорите, я слушаю! — Сталин попыхтел трубкой.

   — Во-вторых — и это, на мой взгляд, главное, — оригинальность стратегического замысла, который положен в основу Берлинской операции. Войска трёх фронтов — 2-го Белорусского, 1-го Белорусского и 1-го Украинского — нанесли одновременно шесть ударов на трёхсоткилометровом фронте! Что это дало? Гитлеровские войска были скованы сразу на всём одерско-нейсенском оборонительном рубеже. По сути, они были взяты в кольцо!

Зазвонил телефон. Верховный взял трубку, и кабинет наполнил громкий голос Жукова:

   — Товарищ Сталин, докладывает маршал Жуков! Сегодня, тридцатого апреля, войска 3-й Ударной армии генерала Кузнецова взяли рейхстаг! На рейхстаге развевается наше Красное Знамя! Ещё сутки боев, и в наших руках окажется имперская канцелярия, во дворе которой расположен бункер Гитлера!

   — Это хорошее донесение, товарищ Жуков, — весело произнёс в трубку Верховный. — У меня в кабинете находится маршал Василевский, мы сердечно поздравляем вас с большим успехом!..

В ночь на 9 мая в Карлсхорсте в присутствии представителей Верховного Главнокомандования советских войск, Англии, США и Франции генерал-фельдмаршал Кейтель подписал акт о безоговорочной капитуляции Германии. А ведь пять лет назад Кейтель принимал капитуляцию от покорённой фашистами Франции!

Победа!.. Василевский, казалось, перестал дышать. То, чего так ждали все от мала до велика, свершилось! Враг добит в его собственном логове! «Хоть тебе, Георгий, и не сладко там пришлось, — мысленно сказал Жукову Александр Михайлович, — но ты вконец сломал хребет фашистскому зверю!»

Через неделю после этого события Жуков прибыл в Ставку по вызову Верховного. Как всегда, он зашёл в Генштаб, где и встретился с Василевским. Эта встреча порадовала обоих. Александру Михайловичу хотелось знать, как прошёл штурм Берлина, и, рассказывая ему об этом, Жуков на слова не скупился.

   — Ты знаешь, у меня на глазах едва не появились слеза, когда Кейтель подписывал акт о капитуляции, — признался он. — Сколько мы прошли тяжких фронтовых дорог, сколько выстрадали, и вот она, желанная победа!

   — А я вечером с Антоновым иду к Верховному докладывать свои намётки по планированию предстоящих боевых действий на Дальнем Востоке по разгрому Квантунской армии. Сейчас этим только и занят.