Жгучая Испания

Но экспедиция была неудачной. Кортес потратил огромные деньги, которые казна обещала возместить, но, конечно, не возместила. Он глубоко прочувствовал смысл латинского крылатого выражения sic transit gloria mundi — так проходит земная слава. Его земная слава прошла. Он был, по крайней мере, богат! А многие из его солдат доживали свой век в нищете. Забытые ветераны — как часто это бывало в истории человечества! Один из них, рядовой участник экспедиции Кортеса Бернар Диас дель Кастильо, оставил удивительные записки. Будучи уже старым, он писал о Мексике: «Каждый из нас отдал бы все, чтобы снова увидеть эту страну». Он был уверен, что многие его товарищи умерли от тоски. Испания перестала быть их любимой родиной. У них появилась другая родина — Мексика. Наверное, мы сегодня недооцениваем совершившуюся тогда встречу миров. Да, были война, кровь и разграбление. Но не только это.

Надо попытаться представить себе людей, которые пересекли океан на утлых, с сегодняшней точки зрения, суденышках, и ступили на землю, на которой до них не бывал, скорее всего, ни один европеец. Им предстояло встретить аборигенов, таких далеких и непонятных, узнать, что такое климат, губительный для здоровья европейцев. И все-таки было сказочное ощущение покорения мира.

Кортес не составлял исключения. Его тоже тянуло в Мексику, которая стала для него родной. Он собирался туда. Но прозаически умер в 1547 году близ Севильи от дизентерии.

Уильям Генри Джексон. Дворец Кортеса в Койоакане. Фото сделано между 1880 и 1897 гг.

А после смерти у него началась вторая, какая-то страшная жизнь. Его прах перезахоранивали восемь раз. Из Севильи в 1566 году он был перевезен в Мексику и торжественно там похоронен. Но времена изменились, настало время мексиканской революции 1854 года. Для местных патриотов Кортес был врагом, завоевателем. Многие, особенно потомки аборигенов-индейцев, пытались полностью уничтожить память о нем. И сегодня осталась только скромная табличка в одном из соборов.

Испания, получавшая из своих колоний так много золота, стремительно двигалась к закату. Когда во многих странах началось бурное развитие промышленности, европейская цивилизация оказалась на пороге капитализма, Испания не испытывала в этом потребности. Она утопала в золоте. И вскоре превратилась из мировой империи в задворки Западной Европы. Тончайший художник Мигель Сервантес изобразил ее в образе безумного Дон Кихота, который не может расстаться с рыцарскими идеалами в наступившую уже новую эпоху.

Игнатий Лойола Генерал ордена Иисуса

Игнатий Лойола — фигура почти фантастическая. Вокруг него, как вокруг всех ярких людей, созданы многочисленные мифы. Причем совершенно невозможно однозначно оценить эту личность. Но плохо ли это?

Официально он святой, канонизирован в 1622 году. Спаситель истинной веры, создатель отряда «папских янычар»[11]. А в некоторых советских книгах по истории ордена иезуитов он представлен как «исчадье феодально-католической реакции».

Он действительно создатель Общества Иисуса[12], будущего ордена иезуитов. Но он и воин, герой обороны Памплоны, города в испанской Наварре, осажденного французскими войсками. Он же кавалер, любимец дам — и калека, который прошел пешком, хотя у него плохо двигалась одна нога, из Испании в Париж. А еще он визионер, который вводил себя в транс и слышал голоса святых. Мифология доходит до того, что Лойола якобы властвовал над ветром и дождем, болезнями и смертью.

Нельзя ставить знак равенства между Игнатием Лойолой и орденом иезуитов. Сам он вообще свое создание духовно-рыцарского ордена не считал заслугой. Да и дальнейшая судьба этой организации значительно изменила ее характер. С течением времени иезуиты стали все больше заниматься просветительской деятельностью. Их школы и колледжи есть по всему свету, в том числе и в нашей стране. Многие оценивают их педагогическую систему весьма высоко. Но у истоков движения стоял, безусловно, Игнатий Лойола.

Он родился в 1491 году в замке Лойола на севере Испании, в провинции басков. Его имя — Иниго Лопес де Лойола. Происходил он из очень знатного, но обедневшего рода, типичного для Испании этого времени, и был тринадцатым из четырнадцати детей в семье. Следовательно, он не мог рассчитывать ни на какое наследство.

С его детством связано много мифов. Якобы мать предвидела рождение необычного ребенка, божьего любимца, и сознательно родила его в хлеву, как Мария Иисуса. И якобы, будучи грудным, он лично потребовал, чтобы его назвали Игнатием, от латинского «игнатус» — «простой, скромный».

Франсиско де Сурбаран. Игнатий Лойола. 1600-е гг.