Жидкий пепел (ЛП)

На следующий день после того, как услышала телефонный разговор Дерека, на заправочной станции я заметила Тиффани, она покупала папиросную бумагу. Я не курила травку с колледжа, но то, что я купила у Тиффани, дало мне ощутить вкус удовлетворения. Дерек был бы в ярости, узнай он, что я покупаю марихуану у жены его сержанта.

— У меня день рождения, — пробормотала я, прежде чем сделать большой глоток из стакана.

У нее округлились глаза, а лицо озарила улыбка.

— Ты серьезно? С днем рождения! Почему Дерек не празднует с тобой?

Я косо глянула на нее, но ничего не сказала.

— Мужики такие козлы. У Брайана дежурство сегодня, — сказала она мне перед тем, как снова выпить.

Я покачала головой.

— А, да перестань! Это твой день рождения. Ты не должна сидеть здесь и нарезаться в одиночестве. Давай я свожу тебя куда-нибудь, — заныла она, выпятив нижнюю губу.

— Я не в настроении.

— Ну, позволь мне хотя бы приподнять его. Я скручу здоровенный косяк, и мы сможем, сидя здесь, вместе обдолбаться. Как тебе такой расклад?

* * *

Примерно через час, мы с Тиффани сидели и смеялись на полу кухни, пока вытирали рассол бумажными полотенцами. Она поднялась, чтобы выбросить их в мусорное ведро, но поскользнулась на рассоле и упала обратно на задницу. Это только сильнее нас рассмешило, превращая в хрюкающее, плачущее безобразие.

— Я пахну как соленые огурцы! — прохрипела она между приступами смеха.

Впервые за несколько месяцев я вытирала слезы счастья с глаз.

— Ой! Ай! Черт! — прокричала я, схватив футболку и начав протирать ею глаза.

— Что? Что случилось? — спросила Тиффани, ее смех быстро затухал.

— Рассол попал в глаза!

— Пф-ф-ф! — она заплевала всю меня, прежде чем разразиться очередным приступом смеха.

Я воспользовалась столешницей, чтобы помочь себе встать на ноги, и подошла к раковине промыть глаза. Тиффани поднялась и встала рядом со мной, ее одежда пропахла уксусом.

— Боже мой, у меня живот болит, — она пыталась отдышаться.

Я смотрела на свою руку под текущей водой, радость момента просачивалась сквозь мои пальцы в канализацию.

— Ты в порядке?

Очнувшись от своего оцепенения, я моргнула, а затем выключила кран.

— Что? Да, я в порядке.

— Ты уверена? — спросила она, положив свою руку на мою.

Я кивнула и отошла от нее взять побольше бумажных полотенец.

— Знаешь, ты ведь можешь поговорить со мной. Я не сплетница или типа того. Черт, да я даже не знаю никого, кому могу рассказать.

Прислонившись к шкафчику, я вздохнула и покачала головой. В руках я комкала бумажное полотенце.

— Он изменил мне, — я не хотела говорить об этом, но не смогла ничего с собой поделать. Алкоголь подавил мою гордость.

У Тиффани округлились глаза, а рот приоткрылся. Она сделала глубокий вдох, вероятно, пытаясь осмыслить то, что я сейчас сказала.

— Дерек изменил? С кем? Когда?

Я пожала плечами:

— Не знаю.

— Как ты узнала? — спросила она приглушенным тоном, словно кто-то мог ее услышать.

— У меня были подозрения. Он работал допоздна, перестал пытаться… сама понимаешь, — я замолчала и бросила шарик из бумаги в мусорное ведро. — Неделю назад я услышала его телефонный разговор с ней. Он думал, что я в душе. Черт, он, вероятно, с ней прямо сейчас.

— Боже мой, это ужасно. Мне так жаль, Пенелопа. Он знает? Что тебе все известно, я имею в виду.

Кивнув, я развернулась и опустила руки на столешницу, чтобы успокоиться и избежать ее жалостливого взгляда. Она была первым человеком, которому я это рассказала, и я уже жалела об этом. Я отказывалась становиться жертвой Дерека — его ничтожной женой.

— Я рассказала ему сегодня, — пробормотала я, когда начала счищать крошки чипсов со столешницы, делая хоть что-то, чтобы отвлечься от боли в груди.

Она молчала несколько секунд, затем подошла ко мне и коснулась моего плеча.

— Мне очень жаль. Не могу… я не могу даже представить, как тебе больно.

Я кивнула и посмотрела на нее, натянуто улыбнувшись.

— Я в порядке.

— Ты уверена? Знаю, мы не подруги, но я хотела бы, чтобы мы ими стали. Тебе не придется проходить через это в одиночку.

Я зажмурилась и кивнула, с силой сдерживая слезы. Тиффани потянула меня за плечо, и я позволила ей повернуть меня и притянуть в свои объятия. Я не могла вспомнить, когда в последний раз меня кто-то утешал.

— Ты справишься, — прошептала она.

Я проиграла битву, и сломалась в ее объятиях. Я хранила все в себе, сдерживаясь так долго, и просто не понимала, как сильно мне было нужно плечо, чтобы выплакаться — как сильно я нуждалась в друге.

С охрененным днем рождения тебя, Пенелопа!

* * *

— С днем рождения, детка, — прошептал Дерек мне на ухо, обнимая меня за талию своими сильными руками.

Я улыбнулась своему отражению в зеркале, когда надела новые серьги.

— Спасибо. Они прекрасны.