Жидкости

«Инородные субстанции, вводимые в наши драгоценные физиологические жидкости без ведома индивида и, безусловно, без всякого на то согласия, – вот как работает ваш твердолобый комми», – говорил генерал Джек Риппер. Но замените «коммуниста» на «федеральное правительство», или «капиталистическую корпорацию», или «ученого», или даже «эколога», и вы получите суть большинства аргументов против почти любых политических проектов, будь то вакцинация, хлорирование воды или даже производство электроэнергии. Примерам несть числа – посмотрите хотя бы на кислотные дожди.

Уголь часто содержит включения сульфатов и нитратов, которые при его сжигании превращаются в газообразные диоксид серы и оксид азота. Эти газы поднимаются и становятся частью атмосферы, а затем растворяются в жидких капельках, из которых состоят облака. Их присутствие придает капелькам кислотность, так что по возвращении на землю в виде дождя они придают кислотность рекам, озерам и почве, убивают рыбу и растения, губят леса. Вдобавок кислотный дождь вызывает коррозию зданий, мостов и других объектов инфраструктуры, часто очень далеко от мест, откуда шли выбросы – газы от сжигания угля. Он выпадает в другой стране, не в той, где был сожжен уголь, – и это становится не только экологической, но и политической проблемой. Причина кислотных дождей была определена во времена Промышленной революции в XIX в., но только в 1980-е Запад, основной их «производитель», начал системно бороться с ними.

Ядерная катастрофа в украинском Чернобыле в 1986 г. породила еще одну международную проблему, переносимую облаками. Когда стало ясно, что в результате взрыва на атомной станции радиоактивные элементы попали в атмосферу, все поняли: то, какие именно страны будут затронуты, определят преобладающие ветры. Великобритания стала одной из пострадавших; радиоактивные дожди выпали на земли овцеводов Англии и Уэльса, стали частью почвы и травы. Если бы не были приняты срочные превентивные меры, не позволившие овцам съесть эту траву, те тоже стали бы радиоактивными. Только в 2012 г., через двадцать шесть лет после взрыва в Чернобыле, Агентство по пищевым стандартам Великобритании сняло ограничения по овцам, выращенным в затронутых регионах.

Наш мир взаимосвязан: облаками и дождями, порождаемыми ими, а еще, в несколько ином смысле, маршрутами авиалайнеров. При взгляде за окно в белую мглу мне трудно было поверить в глубине души, что облака по сути жидкие. Конечно, отдельные капельки, из которых они формируются, слишком малы, чтобы их увидеть, но ведь они еще и прозрачные. Почему же облака белые?

Хотя свет от солнца проходит сквозь множество капелек в облаке прямо, рано или поздно он обязательно отразится от какой-нибудь из них, точно так же как и от поверхности озера. В результате свет отправляется в другую сторону, где натыкается на другую капельку и отражается вновь. Процесс продолжается, и луч света мечется в облаке, как пинбольный шарик между препятствиями, пока не покинет облако. Когда он наконец добирается до ваших глаз, вы видите световую точку от последней встреченной лучиком на пути капельки воды. То же происходит и со всеми остальными лучиками света, которые попадают в облако. Ваш глаз видит миллиарды световых точек, исходящих из самых разных частей облака. Некоторые проделали более длинный путь и стали менее яркими, поэтому соответствующая часть облака покажется вам темнее. Человеческий мозг пытается осмыслить булавочные уколы этих крохотных световых лучиков. Он привык интерпретировать оттенки света и тени как трехмерный объект – объект с материальными характеристиками, соответствующими тому, что вы видите. Вот почему облака представляются нам реальными, иногда пушистыми, как будто из шерсти, а иногда более плотными, напоминающими даже плывущие в воздухе горы. Конечно, другая часть мозга всё это отвергает и указывает, что увиденное – вовсе не реальные объекты, а игра света. Но, даже зная это, трудно видеть в облаках всего лишь агломерацию мелких водяных капель.