Жиган по кличке Лед

Ученики, перестроившиеся в бег трусцой друг за другом, остановились. Лев Иванович важно просвистел в свисток, объявляя перерыв, и подошел к Лагину и Круглову.

– А скажи-ка мне, Лев Иваныч, у кого из этой группы подготовка на высоте? Кто подготовлен?

Паливцев задумчиво огладил себя по щеке:

– Ну как сказать? Рыжов вот силен. Ипатов хоть и худой, но очень быстро бегает и больше всех подтягивается. Верник вот неплох, хотя ленивый и сачкует. Ну и… – Паливцев сделал паузу, но потом все-таки сказал: – Еще Холодный результат показывает. Он с весны вообще… гм… подтянулся по всем предметам, а физкультура…

– Ты хотел сказать, что этот парень вообще в неплохой форме. Его бы даже в скауты взяли, которые сейчас у нас в городе пасутся. Там ребята здоровые. Ну-ка, позови сюда Рыжова, Ипатова, Верника и Холодного. И вот того рыжего…

Лева Паливцев взглянул на Семена Андреевича, и на его лице проступило что-то вроде тревожного сомнения. Последний раз подобная мина была у замдиректора в скверике-«чекушке», когда Илья объявил ему о своем большом будущем.

– Что такое? – спросил Лагин.

– Да, в самом деле, Лев Иванович, – вмешался директор Круглов, – позовите перечисленных воспитанников.

Подошли пятеро. Юрка Пыж за прошедшее с момента «убийства Цезаря» время еще больше возмужал, раздался в плечах и выглядел лет на двадцать. Лагин похлопал его по плечу и проговорил:

– Вот это рама! Да-а… В общем, так. Есть дело. – Лева Паливцев при этих словах вздрогнул. – У вас недавно были люди из комсомольской организации. Насколько я знаю, их предложение было отклонено.

– Да, – подключился к разговору Круглов, – я сам сказал, что режим нашего заведения не позволяет тесных контактов с комсомольцами. Нашим ребятам еще нужно перевоспитаться. Впитать новую коммунистическую мораль…

Товарищ Лагин с сожалением взглянул на Якова Сергеевича: по всему было видно, что тот говорил совершенно искренне.

– Я думаю, вы недооцениваете своих воспитанников. По крайней мере, этих. Вот наши идейные соперники не такие чистоплюи. Известно ли вам, Яков Сергеевич, что у нас в Желтогорске имеется скаутский клуб? Папаши этих лощеных сынков, пользуясь послаблениями нэпа, сняли им отличное помещение в зеленом районе города. Рядом – лес, площадка. Говорят, даже стрельбище, – прищурился товарищ Лагин. – В общем, все обставлено так, как будто не происходило никакой революции и не лилась кровь ради того, чтобы всех этих холеных скаутов не было.

Лева Паливцев пытался понять по тону товарища Лагина, говорит ли он серьезно или же снова использует свою убийственную иронию, прикрывающую настоящие замыслы этого человека.

Директор Круглов, кажется, тоже был несколько встревожен:

– Семен Андреевич, мы, конечно, всегда рады помочь, особенно учитывая вашу давнюю дружбу с нашей школой… но, так сказать, неужели вы не в состоянии?..

– Да бросьте эти старорежимные обороты, Яков Сергеич, – весело перебил его Лагин. – Конечно, я могу закрыть базу скаутов сам. Думаю, начальник управления не будет возражать, но среди родителей этих горе-разведчиков есть такие, как, например, паромщик Прутков, который что-то в последнее время сильно тоскует по прежнему режиму и дома у себя устраивает черт знает что. Вот он-то и ему подобные и дают деньги скаутам, а у Советской власти есть деньги только на дело, а не на баловство. Словом, Яков Сергеевич, велите выдать ребятам сапоги. С ними пойдет воспитатель – да вот товарищ Паливцев и пойдет.

…Уже на выходе из школы Лагин остановил интернатских и выразительно произнес:

– ЭТО должно быть убедительно. Пролетарская молодежь берет то, что принадлежит ей. Понятно? И не мямлить! Паливцев, сейчас получишь подробный инструктаж.

Взрослые отошли. Интернатские переглянулись. Точно в таком составе им уже приходилось идти на одно дело…

– Пошла гулять губерния, – протянул Ип. – Ну, что у тебя такая кислая рожа, Холодный? Поди, много буржуйских друзей среди скаутов? А то поговаривали, что ты и сам буржуй.

– Ща мы им устроим «убийство Цезаря»… – пробормотал Пыж. – Вот откуда Лагин узнал, что у меня давно кулаки чесались супротив этих уродов в галстучках?

– Дурак ты! – весело сказал Ленька Ипохондрик, и забавно, и непонятно было со стороны, как такой маленький смело и язвительно разговаривает с таким большим. – Лагин просто знает, что такое классовая борьба, в отличие от тебя, чухана. К тому же, сдается мне, Лагин еще не раз будет нашими руками добиваться своих целей.

– Это что ты имеешь в виду? – прищурился Илья.