Жиголо

А Купец продолжал изгаляться. Не упоминая больше про кошелек, он решил раннего гостя погладить по шерстке.

– А вот за отсутствие жадности хвалю. С браслетом ты хорошо придумал. Чистое алиби себе обеспечил. И перед крышей не спасовал. Блеф твой пока прошел на ура.

Федор понял, что перед ним сидит такой же, как и он жулик, только калибром повыше. И имеет к нему интерес. И за горло не схватишь его. Пес глотку перегрызет. Пой, ласточка, пой, подумал Федор, а я пока помолчу.

Между тем Купец четко знал свое дело. Он был неплохим психологом. Федор сидит, больше слушает. Надо заставить человека заговорить.

– То что, Федя, ты хладнокровный человек, мне очень нравится, – заявил Купец, – другой бы на твоем месте потребовал все восемь тысяч евро или хотя бы долю. А ты пока раздумываешь, как к этому делу подступиться. Шансы на возврат взвешиваешь. С процентом никак не определишься. Должен сразу огорчить тебя, шансов у тебя никаких. Придется мне эти деньги потратить на Ию. А тебе, думаю, и тех хватит, что ты в потайном кармане в ручке чемодана держишь. Тайник твой, между прочим, так себе.

Федор перестал улыбаться. Рука его непроизвольно потянулась к горлу Купца.

– А вот этого не надо делать, – спокойно сказал старик, глядя прямо в глаза Федору, – человеком должны не чувства двигать, а разум. Успокойся, мне твои крохи не нужны. Просто интересно было узнать, сколько ты смог заработать за месяц.

– Попробовал бы ты тронуть! – с неподдельной угрозой в голосе сказал Федор. От его показной невозмутимости и высокомерия не осталось и следа. Он понял, что как карась сидит сейчас на крючке у этого непонятного зазывалы, который не раскрыл перед ним ни одной карты, но показал возможности.

Федор быстро соображал. Сколько времени он у этого старикашки под колпаком? Неделю, со случайной встречи в ресторане «Два пескаря», или больше? Четыре дня это точно. Значит, за ним четыре дня ходил человек, а он даже не заметил этого. И заначка его старику не нужна. Если бы она была нужна, то старик молча изъял бы ее, и Федор даже не догадался бы, кто это сделал. И грешил бы на Катерину, хозяйку квартиры. Однако заначку оставили. Что еще о нем, о Федоре, знает старик? Федор ощутил, как у него на душе выпал неприятный осадок. Или Катька, хозяйка квартиры, связана с этим стариком?

Нет! Не может быть! Когда они с Викторий появились в ресторане старик уже сидел за столиком. Федор немного успокоился. У его хозяйки свой бизнес, у этого старика свой. Просто он перешел в ресторане старику дорогу, вот он его на правеж и вызвал. Или иное? А вдруг и его квартирную хозяйку тоже Михо крышует? Ха, ха! Вот была бы встреча вчера, если бы она пожаловалась. Да, что ни говори, но он везунчик.

Федор окончательно успокоился и принял самый невозмутимый вид. Старик его пригласил, пусть старик и говорит.

А Купец, никуда не торопился. Он подождал, пока его молодой гость причешет собственные мысли, и лишь после этого удивил Федора. Старик достал из собственного кармана паспорт Федора и демонстративно развернул первую страницу.

– Не обманул ты меня, Федя. Да, ты Федор Евсеевич Боровиков!

Федор хорошо помнил, как утром сунул паспорт в нагрудный карман и еще застегнул на кармане пуговицу. А старик почти не приближался к нему, пока они поднимались по лестнице на эту площадку перед домом. Когда же он успел вытащить паспорт? Или кто-то другой в дороге это сделал, а потом передал старику.

Добился старик своего. Федор с уважением смотрел на хозяина дома. Ловкость старческих рук была поразительна. Не приближаясь к Федору, не обнимая его, изъять паспорт из застегнутого на пуговицу кармана, не каждому дано. Да, профессионал высокого класса. Старик передал паспорт Федору, и как ни в чем не бывало, продолжил:

– Хотел тебе, мой молодой коллега, одно дельце предложить, потому и позвал. По всем параметрам ты подходишь. Молод, статен, ловок, выдержка есть, не паникуешь. Держишь удар, а где надо легко гнешься. И в нашем деле понимаешь. А самое главное еще ни одной ходки не имел.

– А вы имели? – перешел на более уважительный тон Федор. Старик это отметил про себя.

– Бог миловал! Зона – не Багамы, туда нечего стремится. А вот ты, Федя, в отличие от меня – потенциальный кандидат на северный курорт. Ты слишком засветился в городе. Тебя местные или на перо поставят или сдадут ментам, или ты сам по глупости подставишься. Вопрос лишь времени. Поверь мне старому.

– А вы решили мне помочь!

Старик улыбнулся.

– Представь, что решил. Мои интересы неожиданно пересеклись с твоими. Я решил взять на себя эту нелегкую миссию. И даже дать тебе вполне приличный процент в будущем деле.

– И на сколько будет дело?

– На два миллиона зеленых.

– А мой процент?

Старик внимательно посмотрел на Федора.

– Двадцать пять процентов. Цифра не подлежит пересмотру. Двадцать пять – мои, двадцать пять – твои. двадцать пять – Ии, и двадцать пять – страховой капитал. Его еще называют общаком.

– Естественно общак будешь держать ты! – возмутился Федор, вновь перейдя на «ты».