Жиголо

Через два часа я привожу на битом "жигуленке" Катеньку в Луговую, а точнее на пасеку деда Матвея. Там она знакомится с Анечкой. Общий язык они находят быстро, как две родные сестрички, и убегают на реку купаться. А я остаюсь с Матвеичем, который начинает меня лечить народным средством: водкой, медом и баней. Метод прост: родную в себя, мед на себя, а после банька с березовым веничком.

К вечеру чувствовал себя даже лучше, чем прежде. Вот такой вот секрет нашей жизни: тяпнуть бутылку водки, занюхать её запахами родимого края и вперед на штурм новых высот.

Когда горизонт запылал прощальным пурпурным закатом, Аня сказала с грустью:

- Они сегодня улетают.

- Кто они? - хотя догадался, о ком речь.

- Они.

- Откуда знаешь?

- Знаю.

Мы смотрим друг на друга, и этого взгляда достаточно, чтобы вспомнить наше прошлое, понять наше настоящее и верить в наше будущее.

На битом соседском "жигуленке" мы отправляемся в аномальную зону. Зачем? Излишний вопрос для тех, кто любит небо и кого любят небеса.

К полуночи подъезжаем к ночному полю. Оставив машину на проселочной дороге, не спеша идем к центру вселенной. Потом, остановившись, закидываем головы вверх. И стоим так долго, глядя на звездные миры, пока не приходит понимание, что находимся в самом средоточии колоссального живого организма. Понять человеческим умишком это нельзя, почувствовать - да.

Затем воздух над нами будто материализуется, превращаясь в некий объект искусственного происхождения, подсвеченный навигационными огнями. Он парит над землей на расстоянии чуть ли не вытянутой руки. Размеры его потрясающие - измерять их можно километрами. Такое впечатление, что часть некой живой природы отделяется от основы Праматери, готовясь отправиться в бесконечный путь поиска Божественной истины.

Потом грандиозная громада начинает подъем... все выше и выше... и наконец невидимый для нашего глаза переход в Пространстве-Времени, и мы видим у звезд только небольшой серебрящийся диск.

А мы продолжали стоять в поле. Оно было вечным, как звезды над ним. И мы были такими, как звезды.

- Они вернутся, - сказала Анечка.

- Наверное, - ответил я.

- И мы их встретим?

- Или наши дети.

- Ага, - сказала Аня. - Мы ведь будем жить долго и нас будет много.

- Ага, - я поцеловал её губы, пропахшие полынью, лунным светом и вечными звуками летней среднерусской ночи.

И мы пошли к далекой машине. Поле было рыхлым и сухим. Мы шли по нему неверным, но целеустремленным шагом, нечаянно загребая пыль. И возникало такое впечатление, что мы танцуем на облаках.

Декабря 1999 года