Жил-был стул и другие истории о любви и людях

Ну, а сейчас, я стоял, слушал. Мгновения того дня всплывали, растворялись. Потом я скользил дальше в своей памяти, снова возвращался… Набережная вспомнилась, кинотеатр «Ударник», фильм какой-то с Филатовым… не досмотрели до конца… следователя он играл, вроде… а на выходе из кинотеатра столкнулись с куратором их потока… и тоже что-то такое… не один он был, вроде, а? Симпатичный мужик, не моргнув глазом сказал что-то… ну, дескать, правильно, а что ещё делать?!

Через два года они всерьез размышляли – не включить ли его в список приглашенных на свадьбу… И с мамой её тогда впервые познакомился – столкнулись в дверях, когда уходил… А вот как ехал домой в тот вечер в памяти не осталось. Тогда ещё можно было доехать двумя маршрутами 1 и 113… Вообще тогда всё было сложно. Радостно, счастливо, но и сложно одновременно. Он ещё так и не расстался со своей первой любовью, а уже пришла и захватила новая…

Неужели она ничего, ничего этого не помнит?

Неужели для неё это больше ничего не значит?

Куда все делось? Такая вот стори…

Я и я. Сплетни… слухи… взгляды… шепот… молчание…

Пока тебя это не касается, значения этому не придаешь. Даже когда сам обсуждаешь кого-то. Даже когда смотришь в глаза того, чья жена была вчера, а может, и сегодня с тобой… Ну, была… и что?

Сколько вокруг всего происходило, сколько расставались, мучились наверно. И вот пришло к тебе. И как остаться самим собой? Как самому видеть во взгляде, брошенном на тебя, только взгляд? В секундной паузе в разговоре, когда ты вошел в комнату, просто паузу? В чьем-то радостном приветствии – просто радость?

Для меня теперь все наполнилось каким-то иным смыслом. В том, как говорили, как рассаживались за столом, как обращались ко мне, как шутили и о чем, как смотрели – в любом жесте, в повороте головы, в каждом мгновении мне казалось что-то в мой адрес… Кажется, даже если говорили о погоде, о вине, я слышал что-то другое…

Черт возьми! Сколько раз я все это видел?! И ведь знал, что да! Говорят, но ведь так… между прочим, и где-то ведь сожалеют о том, что у них все вот так… внезапно… Хотя, в глубине души, может, и злорадствуют немного. Ну, так ведь все равно, по большому счету, никому нет дела! Так, мелкие неудобства. Типа того, что приглашать теперь нужно порознь, привыкать к новым спутникам и спутницам… И уж точно – никто не смеется над тобой и ежесекундно не оценивает, как ты держишься.

Просто не теряй лицо – не нуди, не вздыхай, не смотри на неё коровьими глазами, не пялься в пространство, участвуй в общем разговоре, пей, танцуй, смейся, обнимай женщин – будь собой!

Нету сил… невозможно… Как другие находили их в себе?

– как не нудить, когда в голове только набор напоминающих то ли причитания, то ли мантры слов – чтожемнетеперьделать? Или – верниськомнемилаямоялюблютебя?..

– как не вздыхать, если это единственное, что позволяет не зарыдать?

– как смотреть, если тебя не покидает ощущение, что это твой последний на неё взгляд?

– как не пялиться в пространство, если его вид – единственное, что не вызывает никаких ассоциаций и не причиняет боль?

– как участвовать в общем разговоре, если ты говоришь про себя и только с ней?

– как обнимать кого-то, если только одно тело для тебя сейчас существует, родное, близкое, известное, потерянное… если только его хочется ощущать ладонью?

Как? Как? Как? Я бы рад…

НАЧАЛО (2). …И черт те что лезет в голову, всплывает из памяти, искажается, наполняется новым смыслом.

Перед кафе площадка. Какой-то столб, лавочки… наверное, днем тут устраивают что-то вроде барбекю с шатром или ещё что-то похожее… вон огромный гриль стоит… Сижу… курю… И пил напрасно, и курю сейчас зря. Веки тяжелые. Жалость к самому себе. Память подсовывает что-то совсем не вовремя…

Дочки нет с нами. Мы специально не взяли её. Хотели побыть вдвоем. Теперь я понимаю, что это была ошибка. Конечно, она сковывала бы нас, как сковывают маленькие дети на отдыхе… но ведь и связывала бы вместе. Её нужно было бы водить в школу, пристегивать лыжи, сбивать перед этим с ботинок снег, что-то говорить инструктору, слушать того, встречать её обратно, выслушивать, как там и что у них сегодня было, болеть на соревнованиях в конце курса тренировок, играть с ней, слушать о каких-то проблемах, читать перед сном, помогать переодеваться, вытирать попу, уговаривать не пить «Кока-колу», будить по утрам, играть в снежки, что-то готовить по утрам, покупать какие-то жвачки, дурацкие сувениры, участвовать в играх с друзьями… да мало ли что?! А я хотел сейчас быть только с Ольгой.