Жил-был стул и другие истории о любви и людях

Я набрал много свечей. Что-то бросил на храм. И долго стоял. У одного алтаря. У другого. Всех вспоминал. Кто рядом. И кого уже нет. И о ком только слышал. Старался не забыть никого… Чего я здесь-то хотел?! О чём просил?! Просто плакал. Извинялся… за то, что вот такой я… За то, что всем вокруг только плохо от меня… За то, что живу неправильно… Нет, я ничего не просил… извинялся… Единственное место, куда можно прийти, когда больше идти некуда… И можешь плакать сколько хочешь… над другими… над собой… над жизнью… никто не осудит…

Вернувшись домой, я застал там сына. Он был в своей комнате. Что-то высматривал на книжных полках. Уже около года он не живет с нами. С двумя какими-то приятелями из института снимают квартиру. Типа, как в Америке. Я видел их как-то пару раз – вроде, ничего так ребята.

Пунч стоял возле него, опустив голову. Хвостик слегка подрагивает.

Сыну было семь, когда он у нас появился. Помню, поначалу он несколько раз прятался от щенка в комнате, запирался, кричал, что не выйдет. «Он меня кусает». Ну а тот тоже дурень ещё – зубы как иголочки, и сам не знает, что может больно прикусить… Ничего, потом в снегу часами сражались.

Так ничего и не взяв, сын выходит. Думаю, он вообще не за книжками приезжал.

– Привет, – говорю я и прохожу на кухню. Хорошо, что сейчас я без виски.

– Привет, – отвечает он.

Лишь мельком вижу его лицо. Глаза красные. Интересно, что он думает обо мне? И скажет ли когда-нибудь?! Бессмысленно стою у окна. Входная дверь не хлопает. Что-то там цокает когтями по паркету пес. Кажется, сын ему что-то шепчет. Минута, другая. Уходи же ты уже, а?! Слышу, как открывается дверь.

– Пока, пап.

– Пока, – я не выхожу.

– Да… хотел сказать… гулять с ним сейчас не надо. Дедушка с бабушкой заезжали. Они выходили.

Всё же выглядываю в коридор. Ну, а что я прячусь? Что-то изменится?!

Сын не смотрит на меня. Ещё раз треплет Пунча по загривку. Он бы и обнял его. Но не хочет при мне. Уходит.

В бутылке виски осталась ещё пара глотков. Закусываю яблоком. Выхожу на балкон. Закуриваю. Наблюдаю, как сын садится в свой SAAB. Всегда ему нравилась эта машина. Жена отдала, когда купили ей новую. Пунч рядом. Тоже что-то высматривает… Все приехали к нему сегодня. Попрощались. В оставшееся время мы будем вдвоем… Что у него осталось? Несколько кормлений, сон… несколько прогулок… и моё общество… И всё ведь?! Что за день?!

Мы возвращаемся в комнату. Где-то проносится мысль… а дочку… дочку, которую он ронял в кучи листьев и пытался поднять носом и только смешил её этим… он же её вообще не увидит… и жену не увидит… Она, может, и была против собаки… в принципе против… но я знаю, что подругам рассказывала, какой он умный, и как здорово, что он есть. Она носила его маленьким на руках… Это уже его прошлое…

Даже удивительно, сколько у человека слёз…

Вечером звонит папа. Ожидаемо. Через этот разговор нужно пройти. Я понимаю его. Но и он пусть поймет меня и моё молчание. Я буду просто слушать.

– …Мы сегодня заезжали днем…

Просто слушать.

– …Так радовался… наш старичок…

…Мимо… всё мимо…

– …Погуляли… поел с аппетитом…

…Просто фон… эти слова не имеют ко мне отношения… звучат в стороне…

– …Столько вспомнилось всего… Знаешь…

…Папа, только не спроси, не скажи… а может, не стоит?!

– Знаешь, может тебе всё же приехать к нам в пятницу? На дачу? Ну что ты там будешь один?

Он не хотел. Мы оба это понимаем. И мне, и ему тяжело. И он заботится обо мне… Но он признал… в пятницу… я останусь один… Хотя, наверное, просто хотел меня поддержать.

– Нет, папа. В субботу. Как договорились.

– У тебя точно всё нормально?

Странно, как иногда обычные слова вдруг приобретают иную окраску и смысл. Как бывают неуместны… Вот это вот слово «нормально»… Но других нет.

– Да, папа. У меня всё нормально… Я ещё позвоню. Пока.

– Пока.

…Сейчас среда. Десять вечера. Позади сорок восемь часов. Впереди тридцать восемь. Вечность и ничто. Забвение и память… Через тридцать восемь часов моя жизнь станет другой. Весь мир внутри и снаружи изменится. И никогда уже не будет таким, как раньше. Я это чувствую. Он уже изменился. В нем появилось моё решение… Спать…

Глубокой ночью пишу смс.

«Ольга, спасибо, что разрешили мне писать вам. Ничего, что так поздно?»

«Что вы? Я рада вашему смс. Всё равно не сплю. Как вы?»

«Неплохо».

«Можно вопрос?»

«Конечно».

«Как он?»

Долго читаю. И раз и ещё раз. И ещё. И думаю. Думаю, думаю.

«Он сопит на своём коврике. По-моему, он ничего не понимает».

«Держитесь».

И уже утром я прочитал её последнее смс.

«Думаю о вас. Всё время думаю о вас обоих. Хотя его и не знаю… Бедные вы, бедные».