Жил на свете человек. Как мы стали теми, с кем родители говорили не общаться

Как писал в свое время Владимир Ильич Ленин: «Есть такое латинское изречение cui prodest – „кому выгодно?“ Когда не сразу видно, какие политические или социальные группы, силы, величины отстаивают известные предложения, меры и т. п., следует всегда ставить вопрос: „Кому выгодно?“… Мы живем в торговое время, когда буржуазия не стесняется торговать и честью, и совестью… Нет, в политике не так важно, кто отстаивает непосредственно известные взгляды. Важно то, кому выгодны эти взгляды, эти предложения, эти меры». И с Ильичем тут не поспоришь, что ни говори, а башковитый был мужик.

Задумайтесь на минуту: кому выгодно, чтобы люди долго и мучительно болели, постепенно теряя тонкую ниточку надежды на спасение?

Так мучительно, чтобы были готовы отдавать с трудом накопленные в течение всей жизни или собранные благотворительные средства на дорогостоящие препараты и лечение, желательно за границей? Ведь ни для кого не секрет, что в разделе онкохирургии мы, можно сказать, лидируем. По крайней мере, российская онкохирургия не уступает точно никому. Но в терапии мы, конечно, заметно отстаем: промышленности нет, науки нет, качественных препаратов нет, техники нет. Поэтому выбор онкологических больных в пользу зарубежных клиник, безусловно, понятен. Особенно в тяжелых безнадежных случаях.

Так действительно, cui prodest? Кому выгодно, чтобы люди болели, страдали и умирали? Кому выгодно, чтобы они боялись смертельной, неизлечимой болезни, от которой никто не сможет их защитить? Ответ прост. Кому выгодны наши страхи, кроме тех, кто ими кормится, кто живет за их счет? Вопрос риторический. Очевидно, что те, кто благоденствует и процветает за счет чужой боли и несчастий, не заинтересованы в том, чтобы излечивать больных, им гораздо важнее сам процесс – лечить. И получать за это деньги, независимо от результата. Заплати – и лети. Хоть на небо, хоть в беспросветную бездну отчаяния. Если повезет – может, даже на волю. Главное – заплати. Ничего личного, просто бизнес.

Да, наше время – это время коммерции, где бал правит золотой телец. Время мутаций гена совести и расползания по организму общества метастаз бездуховности. Чем это лечится? Не знаю, но, полагаю, только изнутри. Я часто думаю о том, что должно произойти для того чтобы люди вновь стали такими, какими были изначально созданы, – по образу и подобию Бога. Какой спаситель должен прийти в мир или какая новая религия родиться? Какой астероид должен упасть на Землю или какой Чернобыль взорваться? Чтобы мы вспомнили. Чтобы люди вспомнили, что каждый из нас – клеточка одного организма, все мы – единое Человечество.