Жила-была Избушка

Ждать пришлось долго, Избушка уже выспаться успела и решила разогнать скуку, рассматривая этот новый и чужой для неё мир. А посмотреть было на что! Вот добрый молодец мимо прошёл странный какой-то: портки на нем прохудились – коленки через дырки сверкают, рубаха черная да без рукавов, а на груди голова змеиная оскалилась – не иначе Горыныч позировал! Руки у молодца все в рисунках синих да письменах заморских неведомых – будто символы колдовские. Затылок выбрит гладко, а на макушке хвост наподобие конского торчит как у басурман степных, что набегами Избушку взять пытались. Эх, где теперь те басурмане, давненько не слыхать…

Или вот девица красная остановилась – в коробочку странную, что в руках держит, что-то кричит радостно, а ей оттуда голос отвечает. Ну к голосам невиданным, что отдельно от головы живут, Избушка уже успела привыкнуть: пока дремала во дворе казенном столько разговоров от ворот железных наслушалась, аж чердак головы трещать начал.

Волосы у девицы распущены, до плеч висят, да только цвет у них болотно-зеленый. Избушка даже наклонилась хвост рыбий рассмотреть – уж больно на русалку девица походит. Хвоста не увидела, ноги на месте у девицы. И тоже в дырявые портки синего цвета затянуты. Где же это видано чтобы красны девицы да в портках щеголяли! Рубаха на ней, правда хорошая, в ярко – красную клетку, с пуговками да свободного кроя, что все лишнее от посторонних глаз скрывает. А на плече у девицы котомка висит нарядная, вся словно из злата-серебра выткана, аж глазам смотреть больно – так на свету сияет. Ремешок у той котомки длинный, тонкий, но много в неё не вместить, разве что платочек кружевной вышитый и гребешок костяной. Впрочем, нет Избушке дела до того, что в котомке той девица носит, важнее, чтобы Хозяйке котомку с сухарями собирать не пришлось!

Загрустила было Избушка о Хозяйке затревожилась, глядь а Хозяйка уже сама перед ней стоит, передом повернуться требует. Избушка-то пока народ честной разглядывала сама не заметила, как вокруг себя обернулась. Но для Хозяйки хоть коромыслом выгнуться не трудно – полезай, родная! Вообщем на этом тяга к курортам и круизам у Хозяйки прошла, долго заморачиваться не стали – сразу в родную чащу перенеслись колдовством. А то своими ногами уж больно долго да хлопотно!

4.

После неудачного курортного вояжа Хозяйка неделю ходила мрачная и ворчала по каждому поводу. Все, что раньше было для неё таким привычным и родным, теперь дико раздражало. Яркая зелень чащи, звонкое щебетание птиц, горловое пение лягушек из болота, стритрейсерские гонки на ступах с другими ведьмами, дурманящие запахи развешанных в Избушке на просушку трав уже не успокаивали как раньше. Мало того, что курорт накрылся «медным тазом», так еще и хоть какого-нибудь Иванушку подцепить не получилось. А время-то не ждёт- в этом году уже пятьсот пятьдесят пять годиков стукнет!