Историческим уроком, который мы должны постоянно иметь в виду, является путь, пройденный Германией, – путь от демократической, парламентской Веймарской республики к фашистской диктатуре. Именно поэтому все трезвомыслящие государственные люди России, которые думали не о своих корыстных интересах, а о судьбах страны, понимали, что у России нет выбора, что только сохранение сильной президентской власти способно удержать многонациональную Россию от повторения судьбы Советского Союза. Перед нами стояла историческая задача – возродить российскую государственность, поскольку с 1917 по 19 9 0 год России, как государства, просто не существовало. Для всех, кто думал о будущем России, вопроса выбора между парламентской и президентской республикой просто не было. Уж скорее мог стоять вопрос о том, что предпочесть – президентскую республику или конституционную монархию, если бы была реальная фигура претендента на престол (но тут уж большевики в свое время постарались, уничтожив царскую семью).
Поэтому, готовя проект Конституции, мы думали лишь о правильном и взвешенном распределении полномочий между различными ветвями власти. Но был еще один вопрос, от решения которого зависело все остальное (в том числе и форма правления Россией),- вопрос о национально-государственном устройстве России.
В наследство от большевиков мы получили формулу о праве наций на самоопределение, доведенную до абсурда. В ленинско-сталинском варианте эта формула сводилась едва ли не к единственному праву – праву на выход из состава Федерации. И это право с тем большей легкостью декларировалось, что оно представлялось коммунистическим вождям абсолютно неосуществимым не только практически, но даже теоретически. Достаточно вспомнить, как этот вопрос трактовался в трудах классиков марксизма-ленинизма и в официальной юридической науке.
В сфере национально-государственных отношений коммунисты преуспели также по части произвольного изменения исторических и национальных границ. Особенно тяжело это сказалось на территории России, которую в целях "усиления пролетарского влияния и советской власти" передавали по частям то Украине (в 1923 году пять новороссийских губерний России: Харьковскую, Одесскую, Донецкую, Херсонскую, Николаевскую, в 1958 году – Крым), то Казахстану (южно-уральские и сибирские губернии), то Литве (Мемель) и т. д.
В результате мы получили совершенно искаженную картину национально-государственного устройства страны. Отсюда и жажда приобретения государственных суверенитетов республиками, которая была тем сильней, чем менее реальной была возможность реализовать это право. В связи с этим нелишне вспомнить, что и сегодня более половины субъектов Российской Федерации (прежде всего национальных) являются дотационными, т. е. не в состоянии прокормить сами себя.
Национальная политика коммунистов была насквозь лживой. С одной стороны, провозглашался приоритет коренных национальностей и тем самым поддерживались живучие традиции национализма, а с другой – целенаправленно проводилась политика ассимиляции, особенно затронувшая малые народы, и переселения (иногда насильственного) русского населения в другие республики. Как не вспомнить правила нашего административного и семейного законодательства, которые требовали обязательного указания в паспорте гражданина СССР его национальности. Одновременно разрешалось указывать либо национальность одного из родителей, либо русскую национальность. То есть в русские можно было записаться, даже если оба родителя принадлежали к другим национальностям.
Моими соседями по лестничной площадке была семейная пара: муж – татарин, жена – чувашка. Хорошие, простые люди. Случайно я узнаю, что оба их ребенка по документам значатся русскими. Удивленный этим, я поинтересовался, зачем они это сделали. Ответ был бесхитростен и точен: русскими им жить будет легче.
В итоге такой политики после распада СССР более 25 миллионов россиян оказались за пределами России в качестве дискриминируемого и нежелательного населения, а в самой России – десятки миллионов гектаров пустующих земель, тысячи вымирающих и брошенных деревень. Одновременно создавалась совершенно ненормальная ситуация, приводившая к утрате национальной самостоятельности, национальных традиций и даже языка. Когда произошло отделение республик Балтии от Советского Союза, некоторые из моих коллег в этих республиках, занимавшие высокие государственные должности вплоть до должности министра, вынуждены были их оставить только из-за того, что они не могли писать на родном языке. Они, конечно, владели разговорным языком и в семьях говорили на родном языке, но поскольку вся официальная документация велась только на русском, письменный родной язык размывался, исчезал.
Фактически, хотя во всех документах Советский Союз провозглашался Федерацией, он был заурядным унитарным государством имперского типа. Это создавало и продолжает создавать до сих пор множество проблем, приводит к кровопролитным межнациональным столкновениям и настоящим войнам, подобным карабахской или абхазской.