Жила-была коммунистическая партия

Высокопоставленные коммунистические функционеры в условиях полной дискредитации коммунистической идеологии очень быстро сообразили, что национализм – это последняя для них возможность удержаться у власти. Почти везде в посткоммунистическом мире (за некоторыми исключениями, лишь подтверждающими общее правило) президентами и лидерами новых независимых государств стали бывшие партийные секретари, мгновенно перекрасившиеся в самых крайних националистов.

Национализм опасен своим стремлением утвердить себя противопоставлением другим народам, а самое главное – стремлением переложить вину за экономические и социальные беды своего народа на людей других национальностей. Это могут быть евреи, кавказцы, негры или цыгане. Принципиального значения не имеет, кто именно выступает в роли такого врага, чаще всего его находят среди соседей или нацменьшинств. Националистическое правительство всегда опирается на милитаризм, пытаясь навязать силовое решение национальных и других проблем. Национализм, соединенный с милитаризмом, всегда в итоге ведет к фашизму.

В многонациональной России национализм, особенно русский, никогда не имел большого успеха. Поощряемый царской охранкой в целях борьбы с революцией, русский национализм в начале века заслужил название "черносотенство" и презрение всех слоев общества.

Необычайно быстрый рост русского национализма после 1991 года можно объяснить несколькими причинами. Прежде всего, это реакция на рост национализма в российских автономиях, а также на дискриминацию русских (и всего некоренного населения – "русскоязычного", по расхожей формуле) в бывших республиках Советского Союза, ставших независимыми государствами. Более двадцати пяти миллионов россиян оказались неожиданно для себя (внезапно и необъяснимо) в положении людей второго сорта, нежелательных и гонимых.

Исторический парадокс заключается в том, что эти люди (по большей части специалисты – инженеры, врачи, учителя, квалифицированные рабочие) нужны самой России, целые области которой запустели и обезлюдели. Но ей сегодня не до них – слишком много внутренних проблем и трудностей. Вот завтра! Но эти люди не могут ждать: им нужны помощь и надежда на будущее сегодня!

В политической жизни России в ближайшие годы "русскоязычная карта" может стать козырным тузом в руках беспринципных политиков, стремящихся к власти на волне национализма.

Новый русский национализм с момента своего возникновения еще при Горбачеве приобрел фарсовый, трагикомический характер. Вспомним о "Памяти", которая специализировалась на "еврейском вопросе", избрав антисемитизм в качестве знамени борьбы с большевизмом как сионистским заговором. Вот только Сталин не укладывался в эту концепцию… и неожиданно возникла чудовищная помесь антибольшевизма-антисемитизма, соединенная со сталинизмом. Но эту публику противоречия не пугают. Для них главное – напугать других!

Однако это уже история. По мере нарастания еврейской эмиграции, подстегиваемой выходками боевиков из "Памяти", сходит на нет ее голос в политической жизни России. Думаю, не так уж не правы были те, кто писал о том, что "Память" содержалась на израильские деньги в целях поощрения эмиграции ("утечки мозгов "). Как только потенциальные резервы интеллектуальной эмиграции в России иссякли, исчезла и "Память".

Но на смену ей пришла еще более удивительная разновидность политической шпаны – политическая хлестаковщина в исполнении Жириновского, обозвавшего себя и своих последователей "либерал-демократами".

Трудно придумать большую насмешку и издевательство над либеральной и демократической идеей!

Основная идея либерализма – осуществление свободы личности. Либерализм стремится устранить из жизни общества все, что грозит свободе личности или мешает ее развитию. Поэтому либерализм утверждает незыблемость частной собственности перед лицом государственной власти, личную инициативу, предпринимательский дух в сочетании с правовым государством как основу общественного порядка. И наконец, либерализм противоположен радикализму по методам действия. Либерализм отрицает революционный, насильственный путь изменения и развития общества, справедливо полагая, что любая революция несет страдания и произвол, разрушая как раз наиболее ценные элементы старого строя. Не слом, не разрушение старой государственной машины, как этого требовал Ленин, а эволюционное устранение тех институтов и полномочий государственной власти, которые ставят ее над правом и создают помехи осуществлению свободы личности.

Достаточно сравнить эти положения с той дикой смесью национализма и популизма, которой наполнены речи господина Жириновского, чтобы понять, что он и его партия ничего общего не имеют ни с либерализмом, ни с демократией.