Жила Комстока

И тут, словно это произошло всего час назад, Грита услышала его голос, который вдруг сделался таким твердым, что она испугалась: «Я убью их всех до одного. Буду убивать, пока сам не погибну».

— Скиннера тоже убил Тревэллион?

— Скиннера? О нет. Думаю, что не он. На него никто тогда не думал.

— А он… слышали вы о нем после того?

— Нет. Я же сказала, он не сидит на одном месте, скитается по свету. Быть может, его занесло в Комсток. Сейчас туда многие едут. Там настоящий бум. — Софи бросила на нее пытливый взгляд: — Интересно, с каких это пор вас интересуют вооруженные бродяги?

— Да я не… право, не стоит об этом… Просто мне кажется, я знала его раньше.

— Кого, Рори?

— Тревэллиона. Вы верно заметили, у него необычное имя. Мне кажется, я познакомилась с ним в детстве. Он очень похож на того мальчика, и имя то же. Только тогда мы звали его Вэл.

В тот вечер она получила огромный великолепный букет роз от Хескета. К нему прилагалась коротенькая записочка всего в два слова: «В знак восхищения» и полная подпись.

Солнечные лучи плясали на глади залива, когда Грита вышла на свой крохотный балкончик и уселась там, чтобы повторить роль. Через некоторое время она положила листы в сторону и просто наслаждалась нежным теплом и живописным видом залива с белеющими на его поверхности парусами.

Вдруг краем глаза она заметила, что кто-то прошел по улочке, — скорее ощутила, чем увидела. Человек повернул за угол и направился вверх по противоположной стороне. Дважды он останавливался, и ей показалось, что бросал взгляд на ее балкон. Однако видеть ее за перилами он не мог. На углу незнакомец еще раз остановился, и тут она хорошо разглядела его. Тощий, с белесыми волосами, впалой грудью и желтым, болезненным цветом лица человек зажег сигарету и продолжал наблюдать. Сомнений быть не могло — незнакомец наблюдал за ее балконом или, во всяком случае, за этой частью дома. Немного погодя он снова направился вверх по улочке. Встревоженная Грита бросилась в комнату и быстро огляделась по сторонам, впервые ощутив собственную слабость и беспомощность. Да, у нее есть пистолет. Она нашла его в сундуке среди старых вещей отца. Она знала, как заряжать его и как им пользоваться, и, если кто-нибудь ворвется к ней, не раздумывая выстрелит. А если они придут в ее отсутствие? Красть у нее нечего, кроме нескольких украшений да небольшой суммы денег. Правда, у нее сохранились старые письма и бумаги, принадлежавшие родителям. Неужели они кому-то понадобились?

Она играла во многих пьесах и знала все потайные места — под подушками, под матрасами, под коврами, за выдвижными камнями в очагах и каминах. Небольшую столовую ее квартиры украшала деревянная колоннада. Колонны диаметром в семь дюймов поддерживали поперечную балку с протянутыми вдоль нее занавесями. Балка была сколочена из досок, и, протирая пыль в день приезда, Грита обнаружила, что нижняя доска отодвигается.

Она взяла пакет с бумагами и несколько оставшихся у нее украшений и, отодвинув нижнюю доску, засунула их внутрь балки, а потом задвинула доску на место. Конечно, это не самый надежный тайник, но в нем бумаги сохранятся, если поиски не будут тщательными.

Выйдя из дома, чтобы отправиться в театр, она обернулась и увидела того же самого бродягу, стоявшего на улице. Он не смотрел в ее сторону. Грита решила, что, скорее всего, он работает где-то поблизости, и все же тревога не покидала ее.

Репетиции прошли как обычно, что-то получалось, что-то нет. Но как бы то ни было, работа над пьесой шла, и постановка принимала готовый вид. Грита уже собиралась домой, когда в гримерную заглянул режиссер.

— Мисс Редэвей, вас ждет некий мистер Хескет.

Чуть позже, когда они встретились в фойе, Эл показал ей билеты.

— Это в «Музыкальную академию Такера», — сообщил он. — Сегодня там выступает Лотта Крэбтри. Мне показалось, вам будет интересно. Я взял три билета — вдруг вы захотите пригласить еще кого-нибудь.

О Лотте говорил весь город. За свою жизнь эта девочка успела дать немало представлений, объездив почти все поселения старателей, охваченные золотой лихорадкой, и очень скоро сделалась самой популярной актрисой Калифорнии.

Софи уже познакомилась с нею и теперь сказала Грите:

— Вы непременно должны увидеть ее. Это настолько необычное зрелище.

— Хорошо. Значит, сегодня вечером?

— А потом, если не возражаете, поужинаем вместе, — предложил Хескет.

Когда он ушел, Софи предупредила ее:

— Вы никогда не были в мелодеоне. Женщинам лучше не появляться в подобных местах, но во время выступлений мисс Лотты даже там все совсем по-другому. Мэри Энн, мать Лотты, не выносит сумасбродства. У них даже в контракте записано: если в зрительном зале прозвучит хоть одно непристойное слово, они тотчас же покинут театр. И она сдержит слово. Но старатели так любят Лотту, что никогда не позволяют себе грубостей.

— Она и в самом деле хорошая актриса?

— Лотта лучшая клоунесса из всех, что мне приходилось видеть. Она пластична, великолепно движется по сцене, — все делает легко и непринужденно.

— Сколько же ей лет?