Жилищная афера

– Когда это было? – возразила ей одна из женщин.

– При Сталине… когда! При нем все было!

– Ничего при нем не было!

– Что ты знаешь милая.

Начался извечный спор старшего и молодого поколения. Долго пили чай. Затем, чуть не до пол дороги провожали Лизу. Дольше всего за ней бежали собаки. А на следующей неделе Лиза выпросила у директора школы старенький Ижевский москвич и поехала на нем за ребятами.

– Не наездишься! – покачав головой, сказал он ей вслед. – Неблагодарный труд.

Труд оказался благодарным. Сначала ее звали сумасшедшей училкой, затем кто-то принес зимнюю резину, еще кто-то отрегулировал клапана. Тяжело было только с бензином и в дождь. Пару раз ее Москвич тянули лошадью. Оказывается, одна лошадиная сила сильнее, чем пятьдесят механических, она одна способна вытащить машину из любой грязи.

А через год обе семьи переехали из Карловки. Егор, заработав деньги в Москве, перебрался в райцентр, а Рындины только к зиме оказались на центральной усадьбе. Лиза собрала пятьдесят тысяч рублей – стоимость продаваемого дома. Но прежде пришлось пораскинуть мозгами. Идея была проста, как божий день, обложить данью жителей центральной усадьбы. С домовладения по сто рублей. В селе было триста девяносто домов. Свиток с фамилиями жертвователей получился трехметровой длины.

– А где ты еще сто десять домов наберешь? – спросил ее директор школы.

– В район поеду! Власть обложу!

Директор школы дал ей ценный совет.

– Только ты сначала по телефону им расскажи, и начни с милиции и прокурора, чтобы тебя за аферистку не приняли.

На район был составлен свой перечень с указаниями должностей и фамилий. Глава администрации, начальник милиции, прокурор и далее по списку из телефонного справочника. Следующие в списке за высоким начальством жертвователи почему-то называли жмотами высшую власть, но сами больше ста рублей не давали. За неделю Лиза собрала в селе и в районе пятьсот подписей и искомую сумму – пятьдесят тысяч рублей. Коленька и Оленька теперь могли ходить в школу.

А именной свиток, вдруг зачем-то понадобился верховной власти. Видите ли, Лиза обманула их, они могли бы дать и больше на благое дело, да не знали. Кто-то в насмешку послал по почте сто рублей главе района и надписал «крохобору». История, подобно шилу вылезла наружу вызвав здоровый смех в районе и больно уколов самолюбие бывшего партократа. Внезапно появившаяся комиссия Районо закатила выговор директору школы, а заодно и Лизе, за использование государственного имущества, автомобиля в личных целях. В областной газете появился фельетон борзого журналиста, который перед выборами в хвост и в гриву разносил районную администрацию и проводил сторублевую параллель между горьким пьяницей пожертвовавшим последние деньги и крохоборами, первыми лицами. В газете была тиснута фотография с того злополучного свитка с державными подписями.

– Ехала бы ты в Москву неугомонная! – как-то после уроков сказал ей директор школы. – Иначе меня снимут с работы.

И вот теперь, через пол года после отъезда Лиза оказалась на стройке в должности генерального директора строительной фирмы. Неисповедимы господи, твои пути. Она еще раз сказала водителю Мыколе, что умеет управляться с автомобилем, и это была сущая правда.

– Путевку, путевку обязательно выпишите на нон грата! – тарахтел рядом Мыкола, стараясь угодить новому начальнику.

– На кого?

– На самоюю свою персону! Иначе, если встретится ГАИ, может казус случиться. Не раз со мною такое бывало.

Лиза помнила, куда положила главный бухгалтер техпаспорт и ключи от машины. Она выписала путевой лист на свою фамилию, благо еще по школе знала, как его заполнять и строго посмотрела на охранника-водителя.

– Постарайтесь обзвонить всех штатных работников, чтобы завтра к девяти, как штык были на рабочем месте. Телефоны у вас есть?

Мыкола кивнул головой и спросил:

– Телефоны есть! Мне сказать им, что вы, новый голова?

– Можешь сказать, и еще у меня пожелание лично к вам, скажите мне Мыкола пожалуйста, полное ваше имя!

– По паспорту?

– По нему!

– Николай Аристархович Плетень.

– Да, – задумчиво сказала Лиза, – я Николай Аристархович собираюсь впредь вас по имени отчеству называть!

– Ой, вот чего мне не надо, так совсем не надо! Меня еще в школе Цицероном называли, а какой я Цицерон? Я Мыкола, а вы меня будете Патриархом называть! Зачем мне чужие регалии, когда свои некуда девать? Был такой великомученик Мыкола. В муке я рожден, в муке и буду умирать. Чем я хуже его?

– Ну, хорошо уговорили, ничем не хуже. Но чтобы не впасть в амикошонство, я не буду хотя бы вам тыкать, согласны?

– Да, я совсем не пью! А если пью, то никогда не падаю! – обиделся Мыкола. Они вышли во двор. Лиза открыла дверь и бросила сумочку на соседнее сидение. Над нею навис Мыкола.

– Руль, тормоз, газ знаете где?

– Знаю!

Он стал дальше рассказывать:

– Машина зверь! Нажимаешь педаль и думаешь, что ты президент, понятно?