Жилищная афера

Оперативники молча переглянулись, а подполковник успокоил адвоката:

– Никаких документов на этот раз мы изымать не будем. Если нам по следствию, что-нибудь понадобится, вот тогда вы их и принесете, заверенные как положено. В своем дерьме, господин адвокат – копайтесь сами!

Лиза видела, как повеселело лицо Банкетова, будто он попал на презентацию в ресторан «Прага», куда-то пропал гусарский гонор, а появились лакейские замашки. Адвокат, изящно изогнув спину, протянул подполковнику на прощание руку.

– Честь имею – адвокат Банкетов!

Он раскланялся на четыре стороны и еще раз с опаской глянув на автомат, быстро вышел из кабинета.

– Э…э…э, – крикнул ему вслед капитан Стецкий, – а дамам ручки поцеловать?

– Ну и хлыщ! – кто-то из оперативников восхищенно обронил.

– Вернется он?

– Вряд ли!

– Одно слово Банкетов!

– Пристраиваются же люди!

А работа оперативников потихоньку двигалась вперед. Труп погрузили на носилки и унесли. С Лизы, с Гурьевны, и с Гапы сняли показания. Подполковник уехал, но появился на Шкоде Мыкола – молодой парень, лет тридцати. Стеснительные жесты, добродушное крестьянское лицо, чистая и детская улыбка. Поставив машину, с опаской он зашел в офис родной фирмы и с порога заявил оперативникам:

– У меня с Кузьмичем есть это самое, что обычно нужно, от меня, как от потенциала!

– Что, что у тебя есть? – едва сдерживая смех, строго спросил его капитан Стецкий, оставшийся здесь за старшего.

– Если вы думаете, что произойти, то, что произошло, это мы, то не хотел бы я быть на вашем месте. Я не адвокат, но у меня полно в штанах. Доказать, мне раз плюнуть! Пойдем, я вам покажу!

– Что ты нам покажешь? – капитан хмуро свел брови.

– Вспомнил! Алиби покажу! Под завязку!..А вот чек! – Мыкола пошарил в кармане и вытащил оттуда кассовый чек с бензозаправочной станции. На нем обычно указывается время заливки бензина. Он передал его капитану и полез в другой карман, доставая накладную.

– А это что за накладная? – спросил капитан. Мыкола в качестве второго алиби представил накладную, выписанную и заверенную печатью поставщика огнетушителей.

– Кузьмич дал, документ на него, на Кузьмича! Что не злодей. Сказал, вы только ей поверите. Он не хотел этого, но она сама пошла, без закуски. А я за рулем, мне нельзя. Кузьмич сказал, почему не выпить, раз есть повод. Вот видите, здесь печать, а внизу Кузьмич. Хоть он сейчас и пьяный, но ищите в другом месте. Стрелял не он.

– А ты откуда знаешь, что он убит выстрелом.

Мыкола удивленно смотрел на капитана.

– Так Гапа ж кричала, что она следующая.

– Что ты врешь, – вскинулась старушка, – я всего лишь просила тебя отвезти меня домой.

– Так на скорой, можно было уехать! – Мыкола такими же удивленными глазами, как до этого на капитана, смотрел теперь на старушку.

– С покойником? – возмутилась Гапа.

– Все мы там будем! – философски спокойно заявил Мыкола.

– Что б у тебя урод язык отсох.

– А чего было меня ждать, – продолжал вслух рассуждать сторож-водитель, – я может быть, как неясная личность, буду на провокацию проверяться. Милиция не ошибается, но тоже. Если капитан скажет пошли, я очень понимаю, что не позволительно, без вас будет мне одному, как и вам, но что поделаешь? Тогда пешком поедете на метро.

– Златоуст ты наш удивительный! – сказал капитан, возвращая Мыколе кассовый чек на бензин и накладную на огнетушители, – а не видел ли ты что-нибудь подозрительное в эти дни, ты ведь еще и сторожем работаешь?

– Да, я сторож. Труд не возбраняется человеку, он как обезьяна сделал его. Надысь – было дело.

Оперативники встрепенулись и подняли головы. Может быть им даже повезет и через чертополох нескладной речи сторожа пробьется тонким ростком след преступника.

– Ну, говори, что за дело?

В кабинете установилась тишина.

– Прошлой ночью… нет этой! Нет… прошлой!.. Я когда сплю, то вижу беспробудный сон. Смотрю, а во дворе кто-то шастает. Я проснулся и думаю, сплю я или еще не проснулся? И тогда я себя ущипнул. И говорю это, как человек, которому и просто, и не дай бог увидеть наяву, это! Оказывается – наяву! Значит, не сплю! И что же дальше. А он стал и не двигается. Как бы это!

– Кто он? – перебил Мыколу один из оперативников. На него сразу вызверился Стецкий.

– Не перебивай, а лучше записывай, а то мы тут до утра прокантуемся.

– Что записывать?

– Все записывай!

– А…а…а, на чем я остановился? – спросил отвлекшийся от рассказа Мыкола.

– Что прошлой ночью под окном остановилось это!

– Ага, ну вот! Остановился это, и чего-то ждет. А я не из тех людей, чтобы доводить до мордобоя, я извиняюсь за это слово. И мордобой обратно же, не они же бы, как вроде! Если бы ему там навесить – это я с удовольствием! Сразу – с наскоком, а вдруг – наоборот? И я сразу агрессор, Барбаросса! Кто поверит? Ты капитан? Мыкола – не москвич! Значит – штраф! Вот я сижу и жду.

У того же оперативника не хватило терпения.

– А ты бы в милицию позвонил.

– Так он пока только это!

– Что это?

– Пусть женщины выйдут! – попросил оперативников Мыкола.