Жилой комплекс «Курицын»

Первый блин вышел комом. Клёнова на месте они не застали. И хоть секретарша, тактично обходя тему ответного подарка, уверяла, что Аркадий Петрович скоро вернётся и очень обрадуется, Сашу не отпускало ощущение, что бутылка коньяка за семь тысяч рублей пошла вхолостую.

Второй блин («ЖильЁ») удался не лучше первого. Саша думал под праздничный повод расспросить о продажах, о судьбе забронированной квартиры номер тринадцать, но сегодня конкретно о его доме никто ничего не смог сказать. Дежурная агентка при них позвонила Пеньковой:

– Ирина Владимировна, к нам тут с ЖК «Курицын» подошли. Мы же дадим им наш фирменный пакет? – Она без стеснения выделила слово «дадим». Из трубки донеслись удивлённые интонации, и девушке пришлось отстаивать точку зрения: – Есть, есть! Ещё две штуки есть! – Тут она с виноватым взглядом попятилась назад, и гости поняли, что на них расчёта не было. – Неудобно, так-то они нам тоже принесли… Ага, ага, поняла, хорошо.

Ходокам был вручён ответный комплимент. Ямов запретил Саше заглядывать в пакет, пока их удаляющиеся спины можно было видеть из окон агентства, и закатил лекцию об этикете, но любопытный Саша успел заметить, что в пакете такое же шампанское, как то, что они купили простым тёткам из мэрии.

– Теперь самые ответственные посты! – провозгласил Ямов, и они направились по сетевым организациям. Эти визиты вышли похожими друг на друга как три капли воды, начиная с нудного бюро пропусков и заканчивая ямовским целованием ручек под бурные женские восторги. Саша только успевал подавать заявки на подключение.

– Между прочим, очень неплохое шампанское! – восклицали восхищённые дамы.

К концу рабочего дня добрались до мэрии. И снова пропуска, и снова женские ручки. Да ещё в каждом кабинете нужно объяснить, что ты не Курицын, а «Курицын» – это ЖК. Мэрские работники с некоторым подозрением реагировали на странных гостей, хоть и радовались подаркам. Ямов обошёл весь четвёртый этаж, заявив, что там сконцентрированы отделы, которые контактируют со стройкой.

– А теперь к мэру! – В руках у Ямова остался пакет с последней бутылкой коньяка. – Лучше мне одному пойти, он меня хорошо знает. Нам ещё дом сдавать. Ты можешь меня не ждать, я, наверное, задержусь там.

Алкогольное паломничество обошлось предприятию в двадцать тысяч рублей, но Ямов яростно обещал дивиденды на все сорок.

Корпоратив

– Дорогие коллеги!

Саша остановился. Хотелось сказать многое, а слова не шли. Зато подкатила вдруг какая-то непрошеная слеза и встала – ни туда ни сюда. Дескать, ещё одно слово, и я всё тут залью печалью. Саша понял, что лучше ему поскорей закруглиться.

– С Новым годом! – сказал он и сел.

Коллеги добродушно загудели и коснулись губами бокалов.

Вниманием собравшихся поспешил овладеть Ямов:

– Разрешите мне на правах, так сказать… – солидной недоговоркой он добавил себе очков перед товарищами, – сказать несколько слов. Это был тяжёлый год…

Саша не слушал. Только что пришло известие по поводу погибшего парня. Следственный комитет закрыл дело. С одной стороны, облегчение – концы в воду. С другой – грызла совесть, человеческая жизнь стала платой за раздолбайство Ямова и в какой-то мере самого Саши, а никакого наказания не последует.

Звонил шеф. У него были свои результаты. Уже почти два года он находился под стражей. По одним эпизодам давно шли суды, другие ещё только расследовались. В новостях передавались кровожадные подробности. Подельников шефа постепенно отлавливали то в Таиланде, то в Арабских Эмиратах.

Последняя неделя года должна была поставить точку или хотя бы точку с запятой. И дали. Двадцать три года за организацию преступного сообщества и убийства. По мошенничеству, вымогательствам и прочей мелочи пока не решили, но в течение полугода обещали добавить.

Настроение у шефа было философское. Сказал, что какое-то время со связью будут проблемы. Поздравил с Новым годом. О доме говорили немного. Шеф только упирал на то, что строить надо ровно столько, чтобы начались продажи. Вот чуть-чуть показать дом из-под земли, а дальше стоп, и не дай бог хоть один лишний кирпичик. Наказал строго следить за Ямовым.

– Поклянись мне клятвой пионера! – напоследок пошутил шеф.

– Клянусь! – ответил Саша.

– Счастье вдруг… В тишине… Постучалось в двери… – Это Ямов раскрывал перед гостями свой талант лирического тенора.

«Он ещё и поёт», – подумал Саша и вдруг решил, что пора уже выключить в себе директора, расслабиться и хорошенько отметить Новый год. Сказано – сделано. Весь оставшийся праздник Саша по-детски наблюдал из-за тарелки.