Жёлтая книга сказок

– Прости меня, возлюбленный мой! Не хотела я тебя обманывать, да матушка заставила. Плащ волшебный в шкафу висит, а птичье сердечко я тебе верну, вот только зелье сварю.

Охотник давно простил красавицу и сказал ей так:

– Не нужно зелья. Всё равно станешь ты мне верной и доброй женой. Так какая разница, кто из нас будет находить золото под подушкой?

Сыграли они свадьбу и жили долго и счастливо[12].

Зелёная лягушечка

Не припомню, как та часть света называется; ну да ладно. Правили там два короля – два соседа. Были они вдобавок двоюродными братьями. Один звался Перидором, другой – Диамантино. Оба короля пользовались покровительством фей, и нелишне будет сказать, что феи и вполовину так не любили Перидора и Диамантино, как любили их верные жёны-королевы.

Часто случается, что государь успешно управляет своей страной, а вот управлять собственным нравом ему труднее, нежели простолюдину. Так было и с нашими королями, но даже феи признавали, что Диамантино куда суровее и сумасброднее, нежели его кузен Перидор. Так жесток был Диамантино со своей бедной женой, Аглантиной, что феи решили: недостоин он далее жить на свете. Умер король Диамантино, оставив крошку дочь. Была она единственным королевским ребёнком, а значит, и наследницей короны, а до её совершеннолетия вдовствующая королева Аглантина сделалась регентшей[13]. Правила она мудро, заботилась о народе, и лишь одна была у неё печаль: забрали себе феи маленькую принцессу Серпентину, сами её воспитывали.

А король Перидор очень любил свою жену, королеву Констанцию, но вёл себя неразумно. Немало страданий причиняли королеве буйные выходки короля Перидора, и вот феи решили наказать его. По их воле внезапно скончалась Констанция, и тогда-то Перидор осознал в полной мере, как она была ему дорога. Скорбь овладела королём. Нет, он не забросил государственные дела, он правил мудро и пёкся о нуждах своих подданных, но так тосковал, что получил прозвание Перидор Безутешный. Удивительно, как удалось ему в таком состоянии протянуть целых пятнадцать лет; уж наверное, Перидор угас бы от горя, если бы не феи.

Единственным утешением королю был его сын, принц Сапфир, оставшийся без матери в три года. Король нашёл сыну лучших наставников, и к пятнадцати годам Сапфир знал всё, что следует знать наследному принцу. А ещё был он красив лицом, учтив и добр.

Тут-то феи и забеспокоились, как бы любовь принца к отцу не спутала им все планы. Да-да, у фей были свои планы на Сапфира! И вот подсунули они юноше в комнату зеркало в чёрной раме, какие часто из Венеции привозят. Принц не сразу заметил зеркало, но, вглядевшись, уже не мог оторваться. Ибо видел он не своё отражение, а юную девушку, прелестную, как утренняя заря. Притом изображение было не застывшее – девушка двигалась, жила своей жизнью. Заворожённый принц словно за расцветающим бутоном наблюдал.

Стоит ли особо оговаривать, что юный Сапфир влюбился без памяти, что каждую свободную минуту проводил перед зеркалом, взирая на прекрасную незнакомку! Разумеется, чудесно было видеть её, когда заблагорассудится; но при мысли о том, к чему приведёт эта страсть, впадал принц в отчаяние.

Целый год любовался принц Сапфир юной красавицей, а потом кончилось для него безмятежное время. Увидел он, что девушка тоже стоит перед зеркалом, таким же, как у него. «Не иначе, и у неё зеркало волшебное», – подумал принц. И не ошибся. Зеркало оставалось у девушки недолго, но зато смотрела она в него неотрывно, позабыв про все дела. Конечно, не собой она любовалась. Но вот кем? Этого никак не мог разглядеть принц Сапфир, ведь стояла девушка к нему спиной, заслоняя зеркальную поверхность. В одном он не сомневался: девушка видит в зеркале юношу. От этой догадки лишился покоя принц Сапфир, овладела его сердцем жестокая ревность. Всё это подстроили феи; уж наверное, знали они, что делают и для чего.

Принцу между тем исполнилось восемнадцать лет, и ровно пятнадцать лет минуло со смерти королевы Констанции. Всё печальнее становился Перидор, пока с тоски не слёг, и шептались во дворце, что дни короля сочтены. Очень огорчали такие слухи подданных, а более всех горевал принц Сапфир.

Король, больной и слабый, говорил только о покойной королеве, о том, как скорбит по ней и как надеется с ней воссоединиться после смерти. Доктора пичкали короля пилюлями, знахари – настоями трав; толку не добились ни те ни другие. В конце концов король отослал их всех от себя, чтобы не докучали бесполезными процедурами.