Жирафка

Например, история с тренировками. В сентябре прошлого года Мила с дочкой Барой стали ходить в спортивную группу для родителей с детьми. Мила, наверное, предполагала, что это балет. Что правда, то правда, Бара годится для этого дела. А Милуш на заре туманной юности мечтала стать балериной. Но говорят, что стойку она сделала только один раз, и то по ошибке, хотя вполне могла бы преодолеть свою слабость усиленными тренировками.

Но нет, она решила, что пойдет с Барой на экзамен в школу Национального театра. Мама всерьез рассуждала о трудностях при изучении специальных предметов, о зыбкости надежды на успех, о преждевременном старении. Отец смеялся. Нашей же Милуш все было нипочем.

Тут возник Любош. Кстати, Любош очень высокого роста, ему бы не мужем моей сестры быть, а моим отцом. Послушай-ка, ты уже один раз пробовала, а балет — это тебе не баскетбол. Как только дело дойдет до соматических нарушений[12], тебе никого не удастся убедить, что и твой папа, и твой дедушка имели склонность к балету. Твою Бару никто в балет не возьмет. Я бы ее, например, не взял, хотя я не медик, а химик, потому что достаточно посмотреть на ее позвоночник, чтобы сразу стало ясно, что из нее балерина не получится. Надо смириться с тем, что из Бары вырастет еще одна Жирафка, и ее место в баскетболе. И ей еще очень повезет, если она, несмотря на свою нескладность, добьется хотя бы половины того, чего достигла Гелена.

На том и порешили. Я, конечно, была с ним целиком и полностью согласна, хотя меня и раздражало, что именно его слово было окончательным и напугало Милу до смерти. А что поделаешь, раз она такая квашня и мужик может ею командовать!

— Я сама прослежу за тем, чтобы у Бары все получилось как следует, — сказала я Любошу. — Как мне представляется, она годится для мини-баскетбола, но ей необходимо сначала заняться общефизической подготовкой, чтобы, в отличие от меня, ей не пришлось специально отрабатывать ловкость, быстроту реакции и скорость. Она более способна, чем была я в ее возрасте, это факт, но ничем нельзя пренебрегать. Нужно заниматься.

— А идея занятий родителей с детьми, по-моему, правильная. Почему бы туда не ходить? И ей полезно приобщиться к коллективным занятиям спортом, и тебе это, в конце концов, не повредит, — со всей категоричностью заявил Любош Миле.

Милуш уже давно стала поперек себя толще и по габаритам приближалась к нашей маме. Но мама-то в ее возрасте была как былинка.

Получилось так, что Баре эти занятия очень понравились, и Милуш взяла абонемент на следующий год.

— Абонемент-то я взяла, но нас предупредили, что утвердят только тех, кто перспективен для спартакиады.

— Ну, это ерунда, — сказала я, — они вам голову морочат.

Я ждала, что мама встанет грудью на защиту своей любимой спартакиады. Однако голос подал отец. На столе у него были разложены пробирки и еще всякая всячина, он как раз занимался исследованием удобрений для нового розария. Может быть, поэтому спартакиада маячила в его воображении как нечто отдаленное и нереальное. А он в это время раскладывал свои игрушки, хотя его научно-садоводческим изысканиям грош цена в базарный день, только всю гостиную загромоздил. Трудно представить себе более не подходящих друг другу людей, чем мои родители, а все у них в порядке. Бывает же так в природе!

— Не путай обман с реальностью, моя младшая дочь, — вдруг высказался отец, как будто это не он угрожал разводом во время подготовки спартакиады. — Спортивные залы нужны в первую очередь для подготовки спортсменов высокого класса. Помещений не так много, чтобы предоставлять их всем желающим. Перед нами стояли и стоят более важные задачи. И тебе пора бы уже привыкнуть к тому, что не существует прав без обязанностей, если у тебя хватает ума это понять.

Только бы он не начал выступать на свою любимую тему.

— Вот что у нас было (практически ничего), а вот что у нас есть (практически все). Чего мы (то есть они, старшее поколение) достигли и чего достигнете вы (то есть мы)!

Меня от этих рассуждений коробило. Я их воспринимала как любимую присказку деда: «Вот во времена Первой республики за утку давали всего два гроша!» Я думала, что этот способ выражения умер вместе с ним, однако вот он, живет! Не то чтобы у нас в семье любили Первую республику, но разговор о постоянной нехватке товаров, о продуктах по карточкам, об отсутствии игрушек и тренировочных костюмов велся все время в нравоучительно-педагогических целях.

— А я ничего против совместных спортивных занятий родителей с детьми не имею. Это единственное, что мне нравится в спартакиаде, — возразила я.

— Женщины на спартакиаде будут прекрасны, — вступила в разговор мама.

Это было перед моей поездкой на летние работы; мама как раз возвратилась с репетиции районных и окружных женских групп второй категории, выступавших со спортивными композициями (она отсутствовала все выходные), и в восторге вертелась перед зеркалом.

— Только посмотри, как красиво сочетаются эти движения!