Капустина руками сметает с гроба остатки земли, гвоздодером вскрывает крышку.
Мужчина в носках поднимается по лестнице подъезда.
Гришка бессильно отодвигает штору, смотрит.
За окном стоит Антон в больничной пижаме и забинтованной головой.
Смотрит на Гришку.
ГРИШКА. Ты чё, козлина… Ты чё, козлина… Ты чё, козлина… Ты чё, козлина… Ты чё, козлина…
Капустина откидывает крышку гроба.
На неё смотрят два глаза дочери.
Артем лежит в кровати с открытыми глазами. У него исцарапано лицо.
В дверь звонят.
Шаркают тапки.
ГОЛОС МАТЕРИ АРТЁМА. Чё?……. Ну, чё молчишь?……..
ГОЛОС ИГОРЯ. Кто там?
ГОЛОС МАТЕРИ АРТЁМА. Да это чмо приползло. Чё надо, я сказала?
МАТЬ АРТЁМА. Он бухой в хлам. Свалил, я сказала!
МАТЬ АРТЁМА. Чё попутал всё? Игорь, иди!
МАТЬ АРТЁМА. Лег!!!
Капустина на санках катит по ночной дороге дочерей.
Те сидят, завернутые в её пуховик. Смотрят вдаль немигающими глазами.
Лицо Капустиной озарено чем-то похожим на улыбку.
Идет снег.
Антон на кухне бинтует Гришке руку. На полу капли крови, одежда.
ГРИШКА. Кровь спиртом пахнет. Пила уже не знаю сколько…
ГРИШКА. Че позвонить не мог?
АНТОН. Телефон забрали же…
ГРИШКА. С дятлом?
АНТОН. С дятлом…
ГРИШКА. И пошел он в жопу… Окно из-за тебя выбила еще…
ГРИШКА. Давай пока матрасом заделаем…
АНТОН
ГРИШКА. У тебя зубы выбиты…
АНТОН. Я знаю…
Капустины друг напротив друга сидят в оцинкованной ванне.
Капустина промывает раны дочерям перекисью водорода. Пузырится белая пена.
Рядом бегает Натка, лижет девочкам руки.
Капустины играют с ней, не замечая манипуляций матери.
В спальне матери яростно скрипит кровать.
Артем подходит к двери своей комнаты, осторожно открывает.
ГОЛОС МАТЕРИ АРТЁМА. Ты ему репу-то хоть разбил?
ГОЛОС ИГОРЯ. Да чё я его… так потолкал…
ГОЛОС МАТЕРИ АРТЁМА. Чмо беспонтовое…