Жить — хорошо!

Вспоминать тот день тяжело. Шел я по своим пацанским делам в магазин. Народу было не очень много, по дороге медленно, вдоль тротуара проехала патрульная машина. Девчонки были из соседнего участка, и я их не знал. Мама Бэтти работает не там — поэтому и не знакомы. А у неё в участке я всех знаю — она иногда брала меня с собой на работу. На возражения Джуди отвечала, что мне лучше со всеми познакомиться, чтобы меня девушки знали, да и посмотреть на работу мамы мне лично было интересно. Так вот. Я этот момент хорошо помню, пожалел еще, что не знакомые — до магазина бы подбросили. Патрульная машина несколько секунд, как скрылась из вида и вдруг впереди меня сверху вниз мелькнуло что-то черное. И мир моментально окрасился в красное. Кровь хлестала фонтанами, крики… Это вообще был кошмар… Крики страха, испуганные визги, и среди них страшные, по-настоящему кошмарные… хрипы, бульканье и одинокий вой на одной ноте. Не ярости, не гнева. Боли. Кому-то там очень, очень больно. Кому-то так больно, что этим воем она разрывает себе связки, этим воем, своим последним выдохом она прощается с жизнью и миром. После такого воя не живут, пришла, как будто чужая, холодная мысль.

Весь свой план, стратегию я в тот момент забыл. Уже собирался рвануться туда. Что-то упало впереди, кто-то пострадал, сильно пострадал. А я проходил курсы первой помощи в обоих мирах. Никаких шуточек — я могу помочь, и я должен помочь.

Весь благородный порыв был сметён вместе с двумя девушками, стоявшими передо мной. Сметён огромной, черной, когтистой лапой. Веном. Не знаю, почему она притормозила, буквально секунду её белые… глаза, наверное, пырились на меня, а потом раздались выстрелы и чудовище слегка вздрогнуло и обернулось. Я тоже перевел взгляд ей за спину и увидел двух полицейских, которые бежали в нашу сторону, точнее одна бежала, размахивая пистолетом, а вторая тщательно целясь нажимала на курок. Бегущая кричала, кричала мне, людям за мной, чтобы мы бежали. Бежали и не останавливались. И я побежал, я полетел, сцуко, потому что мне было безумно страшно, потому что из-за нас девушки не могли нормально стрелять. И я не оглядывался, старался не думать…

В этот день я пришел домой и закрылся у себя в комнате. Наверное, в первые за обе жизни я понял, что такое шок. Не знал, что думать. Не понимал, что делать. А вечером по новостям узнал, что там погибло двадцать три человека. И в их число входили те девушки-патрульные. Два настоящих Героя. Без суперсил, без шанса на победу они пошли умирать, чтобы мы получили шанс выжить.

Остановила Веном какая-то героиня. В чем-то типа экзоскелета с огромным ранцевым аккумулятором. Хотя не остановила, а задержала до прилета вертушки со спецназом вооруженными каким-то спец-оружием. Возможно акустическими пушками. В общем девчонке Веном в бою оторвала руку. Её, слава Богине, спасли, но она останется инвалидом на всю жизнь.

Я много думал после этого. Знаете, бывают такие моменты — осознание. Самый простой вариант для компанейских парней, любящих выпить, можно даже не особо много, в хорошей компании. Бросьте синьку. Можно даже не на всегда. На пол годика. И придёт осознание, что все эти прекрасные люди, окружающие тебя, ну большая часть, общаются не с тобой, они общаются с алкоголем, а ты просто приятное дополнение. И через эти жалкие пол годика с удивлением понимаешь, что из всей той веселой компании реально ты интересен считанным единицам. Но это так — лирика.

Главное, что я осознал — для выживания мало свалить из города на момент вторжения читаури. Мало. Есть еще вот такие моменты — идёшь по улице, никого не трогаешь, а какая-то уродина решила поиграть в ГТА с читом на бессмертие. И ты для неё забавный кусок мяса, который смешно дёргается, если проткнуть когтями. Да и кроме меня, такого красивого и важного есть еще рыжая сестрёнка Джи. Есть мои мамы и бабушка Лили. А я, со своим «Я буду жить хорошо и спокойно, а на остальных насрать — сами разберутся» даже самому себе теперь кажусь конченой эгоистичной сволочью. Да, прошлая жизнь у меня была не сахарок, но и не в концентрационном лагере я существовал. Работы много — да. Но не для чужих же людей я на плантации рабом горбатился? Я обеспечивал будущее своим детишкам. Хоть и балбесины выросли, но любил я их, и они меня любили. И вообще, не так уж я и устал, чтобы залезть на печку и попёрдывать в тепле и уюте.

А главная мысль: это марвел, сцуко. Тут, чтобы выжить и защитить то, что тебе дорого, как сказал один очень умный товарищ, нужны или большие бабки, или гениальные мозги или суперсилы. Бабок у меня нет, только бабуля Лили. Мозги у меня, как я говорил выше, совсем не гениальные. Значит, что? Значит будем тырить суперсилы.