Жить! Моя трагедия на Нангапарбат

Мы с Томеком гордимся, что снова поднимаемся на эту гору в альпийском стиле[4], с минимальным количеством снаряжения. Наша цель – подняться и спуститься как можно быстрее, чтобы не сложить голову там, где воздух такой разреженный, а наши возможности столь ограничены. Не оставляя следов своего пребывания, без чьей-либо помощи и кислорода, в полном согласии со своими этическими принципами, с нашей горной философией. Снова и снова приезжая сюда, мы хорошо узнали Нангапарбат и на что мы способны на такой высоте. При восхождении в альпийском стиле нужно быть спаянной командой, дополнять друг друга. Именно такой командой мы с Томеком и были – всегда готовыми подбодрить друг друга. Все решения принимали вместе; наша двойка работала просто, без капризов и пререканий. Если кто-то из нас чувствовал себя не очень хорошо, мы тут же без сожалений и чувства вины возвращались обратно.

Погодные условия здесь всегда очень тяжелые, но эта зима выдалась особенно холодной. У нас не было права на ошибку, мы это прекрасно понимали. Но мы часто говорили друг другу: «Этот трудный день все равно гораздо легче, чем рабочий день там внизу!» Здесь тяжело, но нам это нравится. Возможно, мы получаем удовлетворение именно от совершенных усилий, от преодоления себя. Управлять своим телом, идти вперед, не обращая внимания на боль, не опускать рук, не прислушиваться к тихому внутреннему голосу, который иногда спрашивает: «Зачем ты вообще сюда полез? Это же бессмысленно, остановись!»

Мы подошли к вершинной пирамиде. Она огромна, и мы находимся у самого ее подножия. Нам предстоит подниматься по склону, в леднике видны многочисленные трещины, я и Томек обходим их. Издалека ледники всегда кажутся гладкими и смирными, но на самом деле там не все так просто. К счастью, этой зимой снега было не очень много, и его уже унесло ветром. Трещины открыты, их хорошо видно.

Вижу зафиксированную веревку. Что это, след из прошлого, который пережил таяние ледника? По сравнению со вчерашним днем гора изменилась. До сих пор перед нами была девственно пустая местность, а теперь мы видим следы других экспедиций, побывавших здесь за многие годы. Вчера заметили палатку Четвертого лагеря на классическом маршруте, ниже того места, где мы остановились. Сегодня – зафиксированные веревки и остатки палаток. С одной стороны, это успокаивает, а с другой – сбивает с толку.

Через несколько шагов – другие веревки, гораздо более свежие, вроде тех, что провешивают носильщики-шерпы, чтобы обезопасить своих клиентов и облегчить им подъем. Они натянуты в трещине, через которую нам нужно пройти.

– Том, видел веревки? Странно, что их еще видно, ведь осень прошла.

Обычно зимой веревки засыпаны снегом и покрыты льдом.

Я иду вдоль веревок, потом сворачиваю направо, к каменистому островку посреди склона. По мере того как склон становится все более отвесным, под моими ногами открывается бездна. Невероятный простор. Куда теперь? К счастью, за островком веревки продолжаются, указывая нам путь. Я не пользуюсь веревками, совершенно не доверяю им. Я вбиваю ледорубы и зубья кошек, чтобы преодолеть покрытый льдом участок. Лед очень твердый. Ледорубы приходится вбивать по два раза, попутно обрушивая одну или две «стопки» ледяных наслоений. Это признак плохого льда. Продолжаю идти по снегу. Бросаю взгляд на Тома. Он недалеко. Подожду его на солнце, здесь слишком холодно! Переход очень длинный – многокилометровый подъем, последние метры перед вершиной на таком рельефе даются с большим трудом.

10:45, выше отметки 7500 метров

Наконец, я выхожу на солнце, и могу воспользоваться этим случайным теплом. Останавливаюсь и достаю энергетический батончик, чтобы отпраздновать. Здесь очень красиво. Мое лицо покрыто инеем. Челюсти застыли, скованные утренним холодом и ледяным ветром.

Том подходит. Он движется в нужном темпе, хорошо выглядит, его борода покрыта инеем. Мы чувствуем себя нормально. Небо слегка затянуло облаками, температура еще упала. Продолжаю идти. Но через несколько метров я понимаю, что облачный покров обманчив и солнечное излучение очень интенсивно. Достаю из рюкзака маску. Оборачиваюсь:

– Том, ты надел маску? Осторожнее на солнце!

– Да, Эли, не волнуйся!

Я продолжаю идти в своем темпе, Томек следует за мной в нескольких десятках метров позади. Мы – два одиноких человека на этой огромной горе, но это нас не пугает, скорее наоборот. Нам нравится бесконечная свобода! За ней мы сюда и пришли.