Жить надо!

Напутственным словом моего Мастера было: «Жить надо!» – и это самое сложное. Потому что автоматически ничего не срабатывает, кроме биологических потребностей тела. И то их, в принципе, можно подавить. Когда знаешь, что в любой момент можно включить программу на саморазрушение, и так, совершенно естественно, умрешь. Естественно для всех, кроме себя. И это в твоей власти. Это очень хорошо стимулирует.

Никогда не ленюсь объяснять: это не лучше и не хуже, не выше и не ниже, это другой способ быть в мире. Осознавать свою уникальность – это значит быть в мире одному. Не в смысле без людей, в скиту, в пещере, а в смысле один на один.

Не является ли одной из важнейших патологий нашей повседневной жизни эта псевдоповседневность, лишившая нас самого главного, ради чего мы на свет появились, – радости быть? Кому мы это оставили? Кто у нас это забрал? «Cogito, ergo sum». Мыслю, следовательно, могу не существовать, вообще-то надо так говорить.

Кто забрал мои переживания? Кто забрал жизненный тонус? Кто забрал радость быть? Аноним под названием «наша цивилизация». Аноним под названием «обстоятельства». Ну, так если аноним забрал, почему бы нам не забрать это назад? Хозяина-то все равно нет. Ни советская власть, ни какая-нибудь другая власть, ни нищета, ни богатство, ни знания, ни отсутствие их – ничто и никто не может помешать человеку быть. И радоваться этой жизни.

Это не означает, что у вас все будет прекрасно, это не означает, что вы не будете страдать, мучиться, печалиться, – будете. Но это означает, что все здание под названием «жизнь» будет иметь фундамент под названием «радость бытия».

Замечательное поколение психологов, философов, прошедших ужасы двадцатого века, – Фромм, Франкл, Маслоу, – еще раз сказали человечеству известную, но великолепную сентенцию: «Смысл жизни – в жизни». В ней самой есть смысл. Она сама есть смысл свой. Слово о Слове, обращенное к Слову. И если это утеряно, тогда никаких других смыслов нет. Тогда жизнь – это драка. Побоище за урожай, за место под солнцем, за карьеру, власть, знание.

Все люди делятся на победителей, побежденных и на тех, кто судит. Я много лет говорил: «Подумайте! Почему в шахматы играет много людей, а чемпион мира всегда один?» Не то в прошлом, не то в позапрошлом году, наконец, сам же и ответил на этот вопрос – не дождался. Потому что это символ нашей с вами псевдожизни – соревнование! И победитель должен быть один. Ему поставят памятник при жизни. А мы будем делать под него жизнь.

Я заговорил о празднике, и легкая грусть посетила меня. Потому что я и сам попадался в ловушку серьезности, псевдосерьезности. Потому что и я – дитя этой цивилизации, был им, и если бы не духовная традиция, к которой я принадлежу, то так бы и думал, что главное – быть умным. И много знать. И продался бы за знание, как продавались на моих глазах замечательные люди. Если есть дьявол, то это знание. Люди за знание продают любовь, дружбу, идеалы, честность, порядочность, душу свою продают. Умерщвляют ее. Все отдают. А от любви уже никто не умирает. От страсти уже никто не сходит с ума.

Я призываю вас к тому, к чему призывал Микола из Кузы. Или, по-нашему, Николай Кузанский: к ученому незнанию. К тому, к чему призывал Сократ. А ведь они жили тогда, когда мир переживаний еще имел равноправную с миром знания ценность.

Какой праздник в психологически пустом мире знаний? Объясните мне: какой праздник в пустой как пустота пустоте?! Высшее знание во всех серьезных духовных традициях – это пустая комната с зеркальными стенами. Это символ высшего, абсолютного знания.

Я люблю читать, пережевывать информацию, я люблю познание, но принцип, символ высшего знания, абсолютного знания – пустота. Мир знания психологически пуст.

Мы все хотим праздника, мы говорим, что хотим его. Мы по нему соскучились. Но сделать себе праздник некогда. В средневековье, во время так называемого мракобесия, знаете, сколько было праздников? Причем таких, в которых участвовали все. Не менее одного в месяц. А у нас с вами или у тех же американцев? Два в год таких праздника. Ну, можно на стадион, правда, сходить, кого-нибудь бутылкой по голове ударить…

Мы говорим – неконтролируемая, немотивированная агрессия. Конечно. Если человека, еще когда он – малыш, уже учат, дрессируют не эмоционировать… Мы не даем детям посмеяться, поплакать, побузить. Роботов из детей начинаем делать. Идешь по улице – видишь, клопуля такой, а уже робот. Жуть берет. Мороз по коже. Зомби! Вот они, зомби. Мы сами – зомби. Никакой КГБ, никакая Интеллидженс Сервис не сделает того, что мы сами с собой сделаем.

Так что праздник, конечно, прекрасно, но страшно и непонятно с непривычки. Вот разве что «принять», тогда можно, а без этого? Не получается.

Без знаний, конечно, никак нельзя. Но они должны быть ориентированы практически.

Что делать? Кругом радиоволны, не говоря о радиации, химизации, эмансипации. Голова забита информацией, совершенно непонятно зачем. «Я не знаю, зачем и кому это нужно…» Вот и начинаются «глюки», неконтролируемый прорыв материала подсознания в сознание.