Жить со смыслом: Как обретать помогая и получать отдавая

Еще одно отличие заключается в том, что государственный закон, как правило, не учитывает особые потребности. Но, как показывает жизнь, помимо основных потребностей, которые можно определить законом, у людей есть личные, индивидуальные потребности. Есть люди, которые в силу особенностей характера или своего происхождения и прошлого не только более ранимы душевно, но и действительно требуют индивидуального отношения. Особенность потребностей различных людей может быть следствием повышенной чувствительности и личных привычек. Кроме того, потребности могут быть обусловлены не только стесненными обстоятельствами в плане материальном, но при этом иметь не меньшее значение для человека, чем физическая нужда. Для некоторых людей их статус – или, по крайней мере, видимость статуса – является насущной потребностью в не меньшей степени, нежели еда. Система социальной помощи не может принимать во внимание подобного рода потребности. В то время как заповедь благотворительности (цдака) предписывает принимать во внимание

огромный спектр различных индивидуальных потребностей. Это ведет к отходу от формального определения равенства, но максимально приближается к субъективному определению насущных потребностей человека. Наиболее яркое и радикальное выражение этого подхода мы видели в приведенном выше фрагменте из Талмуда, где высокопоставленный мудрец, глава Санѓедрина, до такой степени заботился о том, чтобы доставить человеку из некогда богатой, знатной, но разорившейся семьи и лошадь, и слугу, что однажды, не найдя раба, сам бежал три мили перед своим подопечным. (Ктуббот, 67б).

Ниже мы приводим материалы, которые дополняют и расширяют поднятые в статье теоретические и практические аспекты темы.

Фрагмент из Вавилонского Талмуда (трактат «Сукка», лист 49) с комментарием раввина А.Штейнзальца

В центре этого небольшого фрагмента – понятие гмилут хесед («оказание милости»). Это понятие является ключевым для иудейского образа жизни как с точки зрения этики, так и с точки зрения повседневной практики. Оно не поддается адекватному переводу ни на один язык. И объяснение этому можно найти в тексте нашего фрагмента, который выявляет его многогранность. «Оказание милости» требует душевного настроя или желания быть добрым по отношению к другим людям, но не исчерпывается этим. Вместе с тем его нельзя свести лишь к оказанию материальной помощи, раздаче милостыни бедным. Это понятие включает все виды добра, приязни, любви, которыми человек может одаривать ближнего, совершая это во имя Небес. Конечно, есть виды любви к ближнему, проявляющейся в рамках тех или иных семейных или родственных отношений, но понятие «оказание милости» гораздо шире. Как сказано в нашем фрагменте, оказывать милость можно и бедным, и богатым, и живым, и мертвым. И не случайно один из трех устоев, на которых, согласно Мишне, стоит мир, – это «оказание милости» (см. Авот 1:2). Гмилут хасадим, с одной стороны, содержит в себе идею Imitatio Dei (и на это есть намек в нашем фрагменте): ведь любовь и милость (хесед) ко всему существующему – это безвозмездный дар Творца. С другой стороны, это – заповедь, в которой так много различных аспектов, что определить ее можно только в очень широком и общем смысле как добро, творимое человеком, забота о благе ближнего, в чем бы она не проявлялась, – это может быть пожертвование, услуга, доброе слово или просто улыбка.