Жить стало лучше, жить стало веселее!

Лена промолчала, еще сильнее покраснев, и отперла дверь. Следующие два часа пролетели незаметно. Ну, или сколько там было, я не засекал, как и положено счастливому человеку. Черти в омуте у Зосимовой оказались лощеные, откормленные, так что мне понадобилась вся сноровка из прошлой жизни, чтобы не ударить в грязь лицом. При этом было видно, что девочка неопытная, просто решила сегодня позволить себе всё. Вообще всё. Пришлось контролировать и направлять, не давая навредить себе, но в целом все получилось весьма замечательно. И, оставив уставшую, но довольную красавицу отдыхать, я тихонько свалил, а то знаю я эти ночевки. Если не родители, так сестра припрется с утра, и докажи, что ты не верблюд. Женить, может, не женят, но нервы все вымотают. Так что я предпочел ночевать дома, но, когда вышел из подъезда, меня ждал сюрприз.

На лавках, потягивая пиво и портвейн, расположилась компания, человек в десять-двенадцать, а среди них нашелся и влюбленный джигит с кунаками. Правда, судя по пришибленному виду и тому, что им не наливали, положение у ребят было не самым высоким. Да и по возрасту остальные их превосходили. Навскидку, большинству было около двадцати плюс-минус пара лет. Скорее это выглядело так, будто старший брат привел своих пацанов разобраться с обидчиком младшего.

– Оп-па, кто тут у нас, – при виде меня компания затихла, а затем подал голос один, похожий на Васяна. – Эй, молодой, сюда ходи!

– Нах… иди, – я не остался в долгу. – Я тебе не шавка по команде бегать. Есть что спросить, подойди сам.

– Да ты попутал, гнида! – начал подниматься со скамейки говорливый, но в этот момент сосед схватил его за плечо.

– Погоди, Михась, остынь, – смутно знакомый парень встал и прищурился, вглядываясь в темноту, которую лишь слегка разгонял фонарь у подъезда. – Чобот, ты, что ли?

– Я, – скрываться я не собирался, да и этого пацана вспомнил, по рыжим волосам, точнее, вспомнил его погремуху. – Здорово, Ржавый. Меня, что ли, караулите? Совсем себя не бережете.

– Слышь! – снова попытался восстать родственник Васяна, но его снова оборвали.

– Да погоди! – Ржавый явно был в курсе моих похождений и не горел желанием связываться. – Чобот, тут такая ботва. Васька говорит, ты с его девкой мутишь.

– Передай своему Ваське, если он еще раз пасть свою откроет, я ему язык вырву. Я могу, ты знаешь. – Я распахнул куртку, демонстрируя значок Юниора. – А если Ленка мне пожалуется, что и дальше пристает, – переломаю ноги, будет на лекарства работать.

– А не много на себя берешь? – родственник, поняв, что они нарвались на кого-то, кто им не по зубам, посмурнел, но все равно отступать не собирался. – Не по понятиям…

– Вы задолбали с этими понятиями, – на этот раз его перебил я сам. – В задницу их себе засуньте. Я по совести живу. А по ней, твоему братцу надо было руки переломать в тот момент, как он в первый раз их на девчонку поднял. Особенно после того, как сам на косяке попался. Я уже не говорю о том, что нападать на парня с девушкой тупо западло. Или, скажешь, нет? Ленка его бросила давно и правильно сделала. Да и братец твой извиняться не спешит, ему удобнее квасить с друганами. Так что идите в пень, косяков за мной нет ни по понятиям, ни по жизни. А если не согласны, давай сейчас все решим. Хоть по одному, хоть всей толпой, если по-другому не можете. А то всего десяток человек привели, видать, так страшно было.

– Завязывай, Чобот, – поморщился рыжий. – Мы тут сидели просто, а как Васька прибежал, вместе и двинули. Нам-то он наговорил, что ты сам задирался, но если ты с девчонкой был, то вопросов нет. Да и драться с Юниором дураков нема, тем более с тобой. Правду говорят, что ты Каленого завалил?

– Врут, – я поморщился, а когда пацаны чуть расслабились, добавил: – Я ему только перо в горло вогнал, а завалили менты. Маслину в голову всадили. То еще зрелище, надо сказать.

Такого парни не ожидали и замерли, словно их пыльным мешком огрели. Особенно ошалел Вася, уже немного протрезвевший и пожалевший, что вообще со мной связался. Ленка ему была в принципе не особо и нужна, по крайней мере, с ее слов, мириться он даже не пытался и лишь по пьяни выступал, мол, ты моя, и точка. Да и то дальше слов дело не шло, хватило одного обещания заявить в милицию. А тут портвейн слишком сильно на мозги даванул, вот он и решил выпендриться, а теперь жалел, но отступать не мог, и так брат дома взбучку устроит за вранье о том, что это на них напали.

Все это я буквально читал у него на лице, как, впрочем, и на мордах остальных. Кто-то про меня что-то слышал, все-таки район один, и живу я не так уж и далеко. Кого-то впечатлили последние фразы, так или иначе, но желание драться пропало у всех. Да его и не было особо, разве что у брата Васяна. Но и тот, поняв, что младший сам накосорезил, и впрягаться за него никто не будет, не спешил начинать месилово. Впрочем, у меня тоже было добродушное настроение, так что я решил дать парням возможность сохранить реноме.