Жить стало лучше, жить стало веселее!

– Спасибо большое, но я только из-за стола. Мама не отпустила, пока не накормила так, что еле поднялся, – я виновато улыбнулся. – Вы уж извините, что в выходной беспокою. Я бы рад в будние дни все решить, но времени катастрофически не хватает.

– Да что ты! – замахала руками хозяйка дома. – Мы тебе всегда рады! Жанна все уши прожужжала, когда ты приедешь, интересуется.

– Вот клянусь – поводов не давал! – Еще не хватало мне с главным партнером из-за мелкой пигалицы поссориться.

– Да не переживай ты так, я все прекрасно знаю! – успокоила меня Сара Семеновна. – У нее просто возраст такой. Перебесится. Пойдем к столу. Не спорь, а то я не знаю, как вы, мальчишки, в этом возрасте едите. Сколько ни дай, все мало. А ты и вовсе Разрядник, тебе кушать много надо. У нас сегодня сирканиз, просто пальчики оближешь.

– Точно, шаббат же, а я с работой, – скис я, вызвав взрыв смеха у хозяйки. – А плов с нутом?

– Конечно, – улыбнулась та, немного удивленная тем, что я разбираюсь в таких вещах. – У меня бабушка из Средней Азии, учила меня готовить правильно. Мы, правда, традиций уже не придерживаемся, но вот кухню любим.

– Да кто ж ее не любит-то, – я тоже предпочитал блюда народов СССР новомодным азиатским. Ну не шла мне сырая рыба с рисом, или там запеченные утиные головы. – Ладно, ведите, а то запахи у вас такие, что уже проголодался.

– Семен! Ты вовремя! – Лев Иванович мне тоже обрадовался, хотя я бы на его месте гнал уже в шею такого растратчика. – Присаживайся, сейчас сирканиз кушать будем. Это…

– Сема в курсе, – тормознула мужа Сара Семеновна. – Он, оказывается, и в традициях иудеев разбирается, и в среднеазиатской кухне.

– Я вообще полиглот, – скромно потупил я глазки и шаркнул ножкой, вызвав взрыв смеха. – Привет, Вань. Как оно? Жанна, ты с каждым днем хорошеешь. Смотри, жду не дождусь, пока тебе восемнадцать исполнится, в ковер замотаю и увезу.

– Так давай я за ковром сбегаю, – тут же предложил свою помощь Шило. – Хоть доставать меня перестанет.

– Папа, скажи ему!!! – крик души пунцовой от смущения девчонки был слышен в Академгородке. – Мам!

– Не мамкай! – осадила та дочь и тут же выдала подзатыльник сыну. – А ты сестру не дразни. Садись, Семен, эти двое могут целый день лаяться.

Кормили у Шиловых, как всегда, шикарно. Ароматный, рассыпчатый плов в мешочке буквально таял во рту. Хватало и закусок, и морса, от предложения хлопнуть по пятьдесят я отказался, вечером надо было явиться домой, чтобы не нервировать маму частыми отлучками. Работу мы не обсуждали, за это можно было получить от хозяйки, невзирая на чин и возраст. Разговаривали о пустяках, я немного подтрунивал над Жанной, Ванька тоже, но в более грубой форме, за что пару раз получил от отца с матерью, но не обиделся. Сама девчонка то краснела, то начинала язвить в ответ, то пыталась кокетничать, что выглядело смешно, но чувствовалось, что через пару лет эта пигалица будет мужиков класть штабелями. И лишь когда Сара Семеновна убрала со стола лишнее, оставив только чай с выпечкой, и выгнала дочь, мы перешли к основной теме, для которой я и явился.

– Не скажу, что это было просто, но я нашел нашего недоброжелателя, – отхлебнув чаю, начал Лев Иванович. – Но обрадовать тебя мне нечем. Если бы это были конкуренты или даже кто-то из обкома, проблем бы не было. Но сейчас я не знаю, что делать.

– Честно говоря, даже не знаю, что могло вас так… ошарашить, – я постарался смягчить формулировку, но внутренне весь подобрался, потому что раньше Шилова таким не видел. – Насколько все серьезно?

– Чрезвычайно, – покачал головой мужчина. – С одной стороны, член бюро обкома хоть и солидная должность, но при необходимости можно и на второго секретаря выйти, если бы не один нюанс. Дядя у этого члена бюро – кандидат в члены ЦК партии, с хорошей перспективой в ближайшие пять лет войти в сам Центральный комитет.

– Твою за ногу… – я с трудом удержал чашку в руке. – Это… точная информация?

– Точнее некуда, – грустно усмехнулся Шилов. – Мне уже намекнули, чтобы даже думать не смел в его сторону копать.

– И чего ему надо? – мыслей в голове была масса, но я постарался сосредоточиться на главном. – Какая причина? Изображает бурную деятельность, а нас записал во враги народа? Надеется на нашем деле срубить показатели и авторитет, чтобы выше подняться?

– Да если бы, – тяжело вздохнул Лев Иванович. – Какие мы враги, ей-богу. Если бы он на борьбе со спекулянтами подняться хотел, сейчас бы мы с тобой не разговаривали. Я ж тебе говорил, частная торговля дело такое, посадить всегда есть за что. И садят регулярно, так сказать, поддерживают в тонусе, чтобы не наглели. Тут все проще. Уж не знаю, кто ему насвистел в ухо, но понравилась идея, вот этот… человек и решил ее себе отжать.