Жить стало лучше, жить стало веселее!

— От тебя это звучит как издевательство и лицемерие. — поморщился Выгорский. — Лучше уж молчи. Умнее будешь выглядеть.

— Тогда почему вы меня ещё отсюда не турнули? — этот вопрос меня давно мучил. — Ладно поначалу там Тихомиров просил присмотреть, подозревал во мне одержимого. И нет, он ничего не говорил, я сам это давно понял. Но потом то почему оставили? Неужели из-за сатори? Извините, но не верю. Не по советски выделять человека за одно качество игнорируя всё остальное. А с такой характеристикой мне вообще не место в центре подготовки боевиков конторы. Разве я не прав?

— Боевики конторы, — задумчиво покатал на языке словосочетание Выгорский, глядя как я с трудом сдерживаюсь, чтобы не дать себе смачного леща за длинный язык. — Так нас ещё никто не называл, но в целом определение верное. Но никому больше такого не повторяй, если всё же не хочешь чёрную метку в дело. А почему я тебя оставил… я не знаю что с тобой случилось и откуда ты всего этого нахватался. Да мне и плевать. Но я неплохо разбираюсь в людях. Ты циник, не верящий ни в Бога ни в партию, но при этом не мудак. Тот же Галкин мог часами говорить как по писанному о достижениях КПСС, постановлениях ЦК и прочей идеологической мути, но от него так и несло гнидой. А ты другой. Ты не бросишь товарищей и страну если придётся драться. Моя же задача сделать так, чтобы ты умел это делать. И плевать, будешь ты потом служить в рядах КГБ, в армии или вообще станешь кооператором, что скорее всего. Но если предашь — лично тебе голову оторву.

— Вот в этом ни сомневаюсь, — я серьёзно кивнул. — Но это вряд ли. Это другие могут поверить в сладкие сказки капиталистов, а я точно знаю, что всё, что про них говорят — правда. И чем дальше тем будет только хуже. И смена пола у детсадовцев, и гомосеки кругом, и травля людей за иное мнение. Да много всякого говна. Это не говоря о дичайшей эксплуатации, когда за одним работником следит несколько человек, как бы он лишнюю секунду не отдохнул. Так что с ними мне не по пути, я лучше буду коммунизм строить, глядишь и правда что-то получится.

— Ладно, строитель, вали уже, — махнул рукой Выгорский. — А то вон все уже собрались, тебя ждут. И напоминаю — не бухать! А то знаю я вас, з-золотая молодёжь.

— Слушаюсь не бухать! — я шутливо отдал честь и кинулся в раздевалку, где остался только одевающийся Эмин.

— На улице тебя подождём, — лезгин натянул куртку, подхватил сумку, а в следующую секунду поймал брошенные мной ключи. — Ай, спасибо брат!

— Шлем возьми! — я тормозну уже было кинувшегося бежать борца. — А то дырку получишь в права.

— Э, забыл совсем! — Эмин схватил мой мотошлем и унёсся.

А я не особо торопясь принял душ, оделся и вышел. Ребята всё равно сейчас мотоцикл мучают. Мне было не жалко, разбить не разобьют, а даже если что случится — компенсируют. Не та компания подобралась, чтобы трястись над вещами. Да и в целом люди в Союзе были честнее и ответственнее. И наивнее, этого не отнять, но верить в хорошее это не преступление. Скорее наоборот, лично для меня большой плюс. Но есть люди которые этим пользуются, те же уроды устроившие онлайн-казино.

Я про него уже и забыл, а сейчас вдруг кольнуло. Может зря я решил, что это не моё дело? Ведь самая страшная эмоция это именно равнодушие, а самые жуткие преступления начинаются с позиции большинства, мол моя хата с краю. Или я просто себя накручиваю, а ловить преступников должны профессионалы? Но сейчас меня ждали ребята и не было времени на философские рассуждения, так что я решил что обдумаю этот вопрос позднее.

— Прошу пардону, задержался, — я выскочил на улицу и подошёл к ребятам, сгрудившимся возле лавочки. — О, Эмин, ты тут? А Вадим уехал да?

— Ты же не против? — было видно что ребятам неудобно, так как разрешения они не спрашивали, но я отмахнулся.

— Только не убейтесь. — мне действительно было не жаль. — Так что какие будут предложения? Можно в кафешке какой-нибудь посидеть, я плачу.

— Я сегодня не могу, — тут же погрустнела Капустина. — Поздно уже, мне домой надо.

— Я тоже, — поддержала её София. — Меня родители ждут.

— Так не обязательно прямо сейчас идти, — я прекрасно понимал, что ребята ещё подростки, а значит ограничены в своём выборе. Блин я и сам сейчас был таким, хоть и пользовался гораздо большей свободой. — Мне тоже завтра в школу. Давайте сейчас просто решим когда и куда пойдём и разбежимся.

— Хорошая мысль, — кивнул Данила. — Какие будут предложения?

— Только не кафе-мороженое!!! — тут же вскинулась Капустина и скривилась. — Терпеть их не могу!

— Не любишь мороженое? — я даже удивился. — Серьёзно?

— Мороженое люблю, — покачала головой Даша и грустно улыбнулась. — Просто… мама постоянно занята. Вечно на работе торчит и вырывается очень редко. И каждый раз на моё день рождения заказывает столик в кафе-мороженое. Когда мне было шесть я была в восторге, но десять раз подряд?! А ведь она даже не спрашивает, просто перед фактом ставит.