Жить во имя любви, любить во имя жизни!

…Ожидание тянулось два года. Несмотря на свой недуг, Вика росла и радовала родителей своею детской любознательностью. Речь, конечно, у девочки была невнятной, но понять ее было можно. В три годика она уже отлично запоминала те сказки, что мама читала ей перед сном и разучивала четверостишия. Девочке хотелось всегда быть с матерью, но маме нужно было каждое утро идти на работу. А с ней нянчилась баба Даша. Да еще тетя Тома, которую девочка безумно любила! Одно малышка не понимала: для чего ее мама с папой будят каждое утро и отвозят к бабе Даше, если дома остается баба Эрна, которая может посидеть с внучкой.

Когда Вика подросла, она поняла, почему ей постоянно приходилось просыпаться в такую рань и ехать по холоду на другой край деревни. Просто баба Эрна не хотела с ней нянчиться, вот и все. Вика помнила, как мама с папой из-за бабушки часто ругались. Да и не только из-за нее…

Отец часто появлялся домой навеселе или изрядно пьяный и начинал требовать от матери непонятно чего. Это тогда Вика не понимала, что отцу надо было от мамы. Сейчас-то она точно знает, что ему от нее было нужно… Он нуждался в женской любви и внимании, которые жена не всегда могла ему дать. Все силы, любовь и заботу она отдавала дочери. Попробуй-ка, протащи саночки по такому снегу с одного края деревни на другой. А потом еще ужин приготовь, дочь искупай и уложи спать. Да не просто уложи, но еще и укачай. Вряд ли после этого что-нибудь захочется. Не успев прикоснуться щекою к подушке, женщина засыпала сном младенца, за что и получала по мордасам. Иногда Вика просыпалась от маминого всхлипывания и со страхом смотрела, как та превращалась в боксерскую грушу. Глядя на это побоище, девочка орала дурниной и этим спасала мать. Наматывая сопли на кулак, молодая женщина терпела. А что ей оставалось делать? Кому она нужна с больным ребенком? Если только родителям? Да, отец, конечно, встретит ее с распростертыми объятьями, а мать? Мать, как всегда, прочтет лекцию на тему «сохрани семью» и отправит к мужу. Вот и живи, как хочешь.

Викин рассказ прервала Катерина, которая вошла в дом.

– А где все? – спросила она, снимая сапоги.

– Пошли до бабы огород поливать, – сказала Вика.

– Что, дождалась? – указывая взглядом на Сережку, съязвила Катька и обратилась к нему.

– В следующий раз, если куда трусы надуешь, бери ее с собой. Всем мозги вынесла, где мой Сереженька? Где мой Сереженька? И в кого ты такая? – Катерина сжала кулак и прикоснулась к Викиному лбу. – Щас бы как… Засранка!

– А у тебя какой опять праздник? – добродушно спросила Вика.

– День граненого стакана. Если чё, вы меня не видели. Там меня Боца ждет.

– Ой, Кать, гляди, геморрой наживешь, – глядя ей вслед, проговорила Вика. Уж очень хорошо она знала этого Боцмана.

Катерина махнула рукой. Мол, не ваше дело, сама как-нибудь разберусь. Переоделась в теплое белье и, поминай, как звали.

– Наша Катя пустилась во все тяжкие, – тяжело вздохнула Вика. – Еще и с кем? У этого Боцмана крышу рвет, он же контуженый. Чечня даром не проходит.

– Ну, ее насильно никто к нему не пихал. Да и хрен с этой Катей, это ее жизнь. Получит по морде разок другой, потом подумает, а стоило ли? – Сережка покрепче обнял Вику и поудобнее устроил ее у себя на плече. – Так что там дальше было?

Память Вику возвращает в тот момент, когда папа заносит ее в огромного зеленого великана, а она, как сова, крутит головой.

…Вызов в московскую клинику пришел, когда надежда потихоньку начала угасать. Вике тогда шел уже четвертый год. Родители, хоть и жили как кошка с собакой, но, на какое-то время решили устроить перемирие. А потом они все поехали на вокзал и папа посадил Вику с мамой на поезд. Девочка тогда впервые увидела эту длинную машину, которая умеет покачиваться и говорить «тук-тук, тук-тук». Как же хорошо было ехать на этом великане! Тетя ходит по вагонам с корзинкой и продает всякие вкусности. Никто не ругается, Вику угощают шоколадками … Красота, да и только!

Но, всему хорошему когда-нибудь да наступает конец. Вот и они с мамой приехали в какую-то больницу. Сначала ей даже понравилось! Как говорится, сбылась мечта. За воротами клиники она увидела множество высоких сосен, по которым прыгали белки. Эти рыжие красотки прыгали не только по соснам, но и по скамейкам, выпрашивая у прохожих орешки. Жаль, что у нее орешков не было, а то бы точно покормила. Вика, наверное, весь день наблюдала бы за рыжими бесенятами, но к ним подошел незнакомый дядя и попросил пройти с ним. Девочка помнила, как они с мамой зашли в какой-то кабинет, а потом… Потом вошла тетенька в белом халате и забрала ее у мамы. Дальше Вика ничего не помнила, потому что орала день и ночь, как недорезанный поросенок и просила, чтобы ей позвали маму.