Житейская правда войны

«Лаверченко Тамара Николаевна с первых дней Отечественной войны находится в рядах действующей Красной Армии в качестве вольнонаемной в должности старшего повара Финчасти штаба 18-й Армии.

В трудных условиях боевой жизни проявила большую выдержку и работоспособность вне зависимости от условий и обстановки работы.

Тов. Лаверченко выполняя служебные задания части выезжала для выплаты денежного содержания офицерскому составу штаба на ВПУ в район Новороссийска в июне — июле месяцах 1943 года, где подвергалась артобстрелу и налетам вражеской авиации. Несмотря на большую опасность порученное задание было выполнено.

Самоотверженную и усердную работу в действующей Красной Армии, которая положительно справлялась на работе в финчасти штаба с важной государственной задачей по увеличению безналичных расчетов и вкладных операций, а также своевременное обеспечение денежным содержанием личного состава штаба.

Лаверченко Тамара Николаевна достойна к награждению Правительственной награды Медалью “За боевые заслуги”

Начальник Финчасти штаба 18 Армии

Майор интендантской службы Попов

14 мая 1945 г…»

(ДАМО. Ф. 33. Оп. 690306. Д. 1848. Л. 20).

МАРШАЛ РОКОССОВСКИЙ, НЕ МЕНЯЮЩИЙ ЖЕНЩИН, КАК ПЕРЧАТКИ

МОЙ БАГРАТИОН

Главный маршал авиации А.Е. Голованов в рецензии на книгу о маршале Советского Союза К.К. Рокоссовском написал буквально следующее: «Если бы меня спросили, рядом с какими полководцами прошлого я поставил бы Рокоссовского*я бы, не задумываясь, ответил: рядом с Суворовым и Кутузовым. Полководческое дарование Рокоссовского было поистине уникальным, и оно ожидает ещё своего исследователя».

В своих мемуарах Голованов также не забыл о Константине Константиновиче: «Пожалуй, это наиболее колоритная фигура из всех командующих фронтами, с которыми мне довелось сталкиваться во время Великой Отечественной войны».

И действительно, война не застала врасплох генерала Рокоссовского. Будучи командиром механизированного корпуса, он один смог отстоять свою артиллерию, когда накануне войны войскам Киевского Особого военного округа было приказано выслать её на полигоны, находившиеся в приграничной зоне.

Тогда же, учитывая отсутствие боевой материальной части (её укомплектованность на 30 %), Рокоссовский ограничил использование танков для учебных целей из опасения оказаться на войне вообще без танков (учебная техника была на износе, моторы оставляли желать лучшего).

С началом войны Константин Константинович взял на себя ответственность за вскрытие особо секретного оперативного пакета за подписью заместителя начальника Оперативного отдела штаба. Хотя его можно было вскрывать только по распоряжению председателя Совета Народных Комиссаров или Наркома обороны.

Далее он приказал вскрыть центральные склады без разрешения сверху с боеприпасами и гарнизонный парк автомобилей. При этом написал море расписок интендантам.

Выступая в поход, Рокоссовский запретил выдавать командирам и сержантам петлицы защитного цвета и знаки различия, чтобы командир резко выделялся в боевых порядках.

Получив приказ на проведение контрудара, он снова взял на себя огромную ответственность не наносить его, а встретить врага в обороне. Его корпус не просто атаковал немцев, но и отбросил их. При этом бойцы и командиры стали обстрелянными и убедились в том, что немца можно бить.

Сочетая усилия пехоты, артиллерии и незначительного количества танков, комбинируя их действия, корпус Рокоссовского стремился нанести противнику как можно большой урон. И это, надо сказать, у него получалось. Однако что он мог сделать один среди немногих, таких же, как он?

Вспоминая 41-й год, маршал писал в своих мемуарах: «Приграничное сражение нами проиграно. Остановить врага теперь можно будет не подбрасыванием разрозненных частей и соединений к расшатанному фронту, а созданием где-то в глубине нашей территории сильной группировки, способной не только противостоять военной машине противника, но и нести ему сокрушительный удар».

«Рокоссовский со своим корпусом попал в окружение, — рассказывал генерал-лейтенант авиации Н.А. Захаров Феликсу Чуеву. — Надо сказать, что войну он встретил, в отличие от многих наших командиров, очень подготовленно и грамотно. Перешёл в контрнаступление и, разбив превосходящие силы врага, послал в вышестоящий штаб депешу с просьбой разрешить ему взять Варшаву. Естественно, он не знал общего положения на театре военных действий, и ему совершенно справедливо было приказано отступать. Рокоссовский, отступая, вывел свой корпус в расположение наших войск с соотношением потерь 1:2,5 не в пользу немцев. И это летом 1941 года! Такова цена полководца».

К слову, корпус Рокоссовского успешно действовал на Ново-град-Волынском направлении, где он, взаимодействуя с другими соединениями фронта, нанёс 10 июля 1941 г. контрудар по противнику с севера. Контрудар оказался неожиданным и пришёлся по слабо укреплённому стыку двух пехотных дивизий противника.