Житейские истории из детства

Смотрел он на нее снизу, валяясь вверх лицом под яблоней. Прошлый раз она ему казалась хмурой, злой и страшной. С этой жуткой клюкой в руках. А вот с этого угла зрения тетка почему-то была уже совсем даже не страшная. Даже куртка у неё была приятно-веселого желтого цвета. И никакой клюки в руках, только пакет с продуктами из соседнего магазина. Она, увидев валяющихся на дорожке хохочущих ребятишек, подошла к ним и помогла подняться. А потом подобрала упавшие яблоки и протянула их детям.

–Ну они прямо сами к вам в руки, вернее в лоб, прилетели, охотники вы эдакие! Заслуженный урожай! Держите!

– Спасибо, – сквозь смех пробормотал Сашка. Взял яблоки, хихикающую Машку и потянул ее в сторону дома.

Яблоки были вкусные. Сок то и дело тёк по подбородку, дети стирали его рукавами курток и весело болтали.

–Саш, а тётка-то совсем и не страшная! И чего вы с Матвеем ее так боялись? И не хромая она вовсе. Только совсем чуть-чуть. И очень даже добрая. Наверное, всё же не было тогда гипноза, а?

–Не, Маш, она просто заколдованная! Из ведьмы превратилась в добрую, понимаешь? Может просто день такой? Удачный, понимаешь? Когда яблоки сами падают в руки, а ведьмы становятся феями!

–Не знаю, Саш…

Но Сашка уже всё знал! Этот день был явно удачным, а может даже переломным в его жизни! Ведь всё зависит от угла зрения! Даже тётка! Точно-точно….

Худший день в жизни

Вот парадокс – Саша и Маша очень любили снег, но не любили холод. Хотя одно без другого в природе не существует.

Снег Сашка любил почему? Потому что с ним весело! Это и снежки сестре за шиворот складывать можно, и снеговика во дворе слепить с веточками торчком по всей голове вместо волос. А если на него еще и папин шарф намотать, совсем красота получится! Снег – это гонки на надувных кругах с горок, когда того и гляди сердце выпрыгнет от эмоций. А еще снег – это мерцание снежинок от уличных фонарей и тихая красота в хлопьях, которые можно ловить с неба прямо в рот.

А Машка любила снег за то, что на нем можно рисовать. Даже если в руках просто ветка. Или даже пальцем в перчатках. Можно и без перчаток, но тогда руки быстро становятся негнущимися, как те же ветки. Ей нравилось, как он хрустит под ногами в морозные дни. И снежинки, снеговики, горки… Но самое завораживающее – это лёд! А на нём, конечно, не обойтись без коньков. Машка обожала коньки! Если вы когда-нибудь катались в полной тишине по льду, то не могли не влюбиться в этот звук лезвий, разрезающих ледяную гладь. Вжик-вжик-вжик, поворот, вжик-вжик-вжик и тр-р-р-р …остановка. Волшебство, да и только!

Но эта среда была совсем не похожа на чудесный снежный день. С самого утра за окном завывал ветер. Да так, что Сашка проснулся от этого «У-у-у-уууу!» раньше, чем мама заглянула в комнату для утреннего подъема, и сразу понял, что настроение у него сегодня такое же суровое, как и погода.

У двери мама замотала на Сашкиной шее этот ужасный колючий папин шарф. Машка всю дорогу до детского сада подвывала громче ветра от того, что снег колол ей лицо, когда они шли ему навстречу, а если ветер дул сзади, то Машка цеплялась то за брата, то за маму и то и дело поскальзывалась и снова выла.

В школе тоже всё пошло наперекосяк. Сашка так хотел, чтобы его вызвали к доске на математике. Он старательно тянул руку, и уже предвкушал, как блеснет оригинальным решением задачи перед всем классом. И Марья Ивановна скажет: «Прекрасно! Великолепно! Смотрите все и учитесь! В нашем классе учится гений цифр!»

Но Марья Ивановна буквально смотрела сквозь Сашку на уроке и то и дело называла фамилии совсем негениальных одноклассников. А те вставали за партой и даже отказывались идти к доске, потому как задание было непростое и решение к ним никак не приходило. В итоге Марья Ивановна еще и замечание сделала Сашке, что, мол, слишком высоко руку тянет, мешает остальным и что-то в этом роде. Вот тебе на!..

Пришлось в конце урока сдать на проверку тетрадь с гениальным решением задачи непосредственно учителю. А значит никто в классе и не узнает, какой он молодец. Одна только Марья Ивановна. Но она не в счет.

Зато на уроке английского языка Сашка очень старался сидеть тихо и примерно. Чтобы его не вызвали. Но толи он сидел слишком примерно, толи слишком тихо, настолько, что голова предательски сама стала втягиваться в плечи, и Вера Васильевна в числе первых заприметила именно его и громко сказала:

–Александр!