Житие Мое

Филиппу Киркорову тоже повезло. Только он поставил, видимо, перед собой цель более высокую, нежели кто-то из приближённых в театре песни. С ним случилась другая сюжетная линия. Он добрался до почётного звания муж звезды. Конечно, не сразу. В первый приход в театр песни он был абсолютно сырой. Лупал огромными глазищами Аллу и молчал. Мы все воспринимали эту пантомиму как некое проявление странного характера. Понятно, что очень хотелось… Это тянет на целую главу в моих воспоминаниях, но так много людей говорят и говорили о киркоровском периоде у Аллы, что ничего по сути нового не добавлю. А то, что знаю и видел, — на грани фола. Так что пока помолчим. Хотя, если распишусь, то могу и приоткрыть завесу над болгарской историей. Хотя, про её начало особо и никто не знает. Смотрю иногда по телику, как пытаются разгадать его якобы похождения с Шатлановой, Распутиной или ещё какие. Всё было тогда более прозаично. Об этом времени я могу немного написать. Дело в том, что Киркоров сегодня и Киркоров тогда — это два разных человека во многом. Понятно, что появился он в коллективе в 1988 году совсем молоденьким. И пел так себе. Но он быстро схватывал и рос прямо на глазах. У нас к нему было весьма сдержанное отношение. Ну не блистал он тогда ничем, чтобы сразу в сердце взять. И вёл себя замкнуто. Понятно, что на него навалилась отлично отлаженная система, которая жила своей жизнью. «Рецитал» в то время представлял из себя хорошо отлаженную музыкантскую машину, готовую на любую историю. Он молча высматривал и разглядывал кипящую делами и идеями ситуацию. Да и говорить с ним особо было не о чем. В репертуаре Фили на первых порах была несколько наивная песенка, что-то типа «Посмотри-ка на меня». Вышел Филя в программе первых «Рождественских встреч» в комбинезоне из газетных вырезок. Длинный, какой-то нескладный, но девчонкам, по-моему, он понравился. Молодой же был. Ну и начал он ездить с коллективом на гастроли и выступать. Появилось ещё несколько песенок. Что-то на болгарском языке. Со временем мы начали привыкать к этому странному и долговязому парню. Ощущалось, что Алла как бы издали за ним посматривает. У него появился позже собственный коллектив, состоящий из двух человек. Это танцовщица Маша Шатланова и звукорежиссёр Василий Заричный. Он ушёл из театра песни. Не помню точно, как, но память держит, что с понтом под зонтом. Филя всегда любил повытыкаться. Но свои первые шаги он делал в стенах «Рецитала», не считая ранних выступлений с отцом. Наша группа ездила несколько раз на большие сольные гастроли без Аллы, и Филя был прикреплён к нам. Он выходил на сцену в середине концерта и пел под наш живой аккомпанемент шесть песен. Начинал программу Руслан Горобец, потом выходил я. Второе отделение начинал Филя и закрывал со своим «Старым кафе» Александр Кальянов. На несколько гастролей театра песни Филипп брал с собой болгарскую девушку. Молчаливая симпатичная девушка. Наверно, она не знала русский язык, оттого и молчала. Не помню. Мы все думали, что это невеста. Стройная и приятная болгарка. Чёрные длинные волосы… Но потом он перестал её привозить. И она канула в Лету. В принципе могу сказать, что от Фили в те годы звездой вообще не пахло. Видимо, он себя обрёл немного попозже. И молодец. Есть же сказка про гадкого утёнка, который превратился в прекрасного лебедя. Не многим это удаётся. Главное же — себя внутри построить, а тогда и снаружи всё покатит, как надо. Можно, конечно, и несколько шире сказать о ныне популярном артисте Киркорове. Дело в том, что Филипп абсолютно индивидуален. То есть ни на кого не похож ни внешне, ни внутренне. И в процессе становления набирался от выбранных им кумиров разным характерных штучек. Например, начало его истории — это, конечно, болгарские песни с переведёнными на русский текстами. Потом было слышно влияние турецкой эстрады, греческой и так далее. Венцом стиля танцевальных песен стал Рики Мартин. А над всеми его идолами царствовала Алла. Он её копировал в управлении залом, поведением в жизни. Филя пытался прорваться в её индивидуальную манеру управлять собой и зрителем. Срисовывал её движение рук, повороты головы и так далее. Я думаю, он в своём кураже познания и понимания феномена Аллы так углубился в тему, что в итоге захотел большего. Аппетит же приходит во время еды. Но про это все знают, и весьма хорошо. История мужа и жены впрямую не относится к моим музыкальным пристрастиям и поэтому не очень вписывается в контекст моих размышлений. Да простят меня сплетники. Многое проносилось в этом временном союзе и над моей головой. Было много историй, о которых, вероятно, хотели бы узнать жёлтые журналисты. Могу успокоить. Историй острых, нелепых и драматичных было куча. Ну было и было. Это не моя станция.

Чернобыль