Житие Сергия Радонежского

И от них же единъ звѣрь, рекомый аркуда, еже сказается медвѣдь, иже повсегда обыче приходити къ преподобному. Се же видѣвъ преподобный, яко не злобы ради приходит к нему звѣрь, но паче да возметь от брашна мало нѣчто въ пищу себѣ, и изношаше ему от хижа своеамалъ укрух хлѣба и полагаше ему или на пень, или на колоду, яко да пришед по обычаю звѣрь, и яко готову себе обрѣтъ пищу; и възем усты своими и отхожаше. Аще ли когда не доставшу хлѣбу, и пришед по обычаю звѣрь не обрѣтъ обычнаго своего урочнаго укруха, тогда длъго время не отхожаше. Но стояше възираа сѣмо и овамо, ожидаа, акы нѣкый злый длъжникъ, хотя въсприати длъгь свой. Аще ли прилучашеся единому обрѣстися укруху, то нужа бысть преподобному и то предѣлити на двѣ чясти, да едину убо себѣ оставит, а другую звѣреви оному предложит: не имѣяше бо тогда въ пустыни Сергий у себя различных брашенъ, развѣ точию хлѣбъ единъ и воду от источника сущаго ту, и то же по оскуду. Многажды же и хлѣбу дневъному не обрѣстися; и егда сему бываему, тогда оба абие пребываста алчюща, сам же и звѣрь. Иногда же блаѣженный себѣ не угажаше и сам алченъ бываше: аще и единь кусъ хлѣба обрѣташе у него, и то пред звѣрем онѣм помѣташе. И изволи, сам не вкушая[393] въ тъй день, алкати паче, нежели звѣря оного оскорбити и не ядша отпустити. Не единою же, ни дважды звѣрь онъ приходити обыче, но по многа времена на кыйждо день, акы множае году сие творяше.

Блаженный же вся приключившаася искусы с радостию тръпяше, въ всѣх благодаряше Бога, а не стужаше си, ни унываше въ скръбех. Елма же стяжаше разум и великую вѣру къ Богу, ею же възможе вся стрѣлы неприазнены раждеженыа угасити, ею же възможе низложити всяко възвышение высящееся на разум Божий, и яже от дѣмонъ прилогъ прилучающихся да не убоится. Писано бо есть: «Праведный яко левъ уповаа ходить, и на все дръзает вѣры ради, не яко искушаа Бога, но паче надѣася на нь: «Надѣющейся на Господа, яко гора Сионъ, не подѣвижется въ вѣкы». Надѣа же ся въистину яко на Господа тверда, яко же и сьй блаженный, яко нѣкы храборъ воинъ и яко крѣпкый оружникъ, въоруженъ и облъченъ[394] въ силу Духа, да яко же убо всегдашнее имать попечение къ Богу, по толику же и Богъ о немъ речет: «С ним есмь въ скръби; изму и и прославлю и. Длъготу дней исполню его и явлю ему спасение Мое». Слабый же убо и лѣнивый въ дѣлѣх своих таковаго упованиа не может имѣти; но иже съ Богом непрестанно пребываа въ всѣх исправлениих своих, и приближаася Ему доброт ради дѣлъ своих, и протязаа блюдение своего сердца благости Его, нескудно и неуклонно, яко же Давидъ пророкъ рече: «Исчезоста очи мои уповающу ми на Бога моего».

Таковое упование имѣа преподобный Сергий, и с таковым дръзновениемь дръзну вънити въ пустыню сию, единь единьствовати и безмльствовати, иже и божественыа сладости безмолвиавъкусивъ, и тоа отступити и оставити не хотяше. И звѣриных устремлений, и бѣсовьскых мечтаний не боашеся, яко же есть писано: «Не убоишися от страха нощнаго, от стрѣлы, летящаа въ дне, от вещи, въ тмѣ преходящаа, от сряща и бѣса полуденьнаго и полунощнаго». Противу же пустынному страхованию молитвою въоружашеся, яко же въ Лѣствицѣ речеся: «Въ них же, — рече, — мѣстѣх устрашаешися, не лѣнися без молитвы проходити, но молитвою въоружися, и руцѣ распростеръ, Исусовым именем бий ратникы. Аще бо на молитву въскорѣ въскочивъ, помолится с нами тогда пришедый благый нашъ аггелъ[395] хранитель».