Житие Сергия Радонежского

[498]Въ един же от днии поющу ему, яко же преже рѣхом, благодарныи канон Пречистѣи Владычицѣ нашеи Богородици, бяше же тъгда 40ца Рожества Исус Христова, днем же пятокъ бѣ при вечерѣ. И яко съвершившу ему обычное правило и сѣд, мало хотѣ опочинути. И абие гласъ слышаашеся: «се Пречистаа грядет». И яко слыша преподобныи, и абие въскорѣ вста и изшед ис кѣлиа въ прусть, еже есть сѣни. И яко же изыде, абие свѣт восиа велик зѣло солнца яснеишии. Видит же и Пречистую и два апостола Иоанна Богослова и Петра връхвнаго, в неизреченнѣи свѣтлости зарею блистающеся. И абие видѣв святыи, паде ниць, страхом же[499] и радостию обиат. Тако же и ученик его, видѣвь нестръпимую ону зару, страхом[500] и тръпетом одръжим и лежаше на земли яко мертвъ. Пречистаа руку простръши, прикоснуся святого Сергиа и въздвиже его, глаголя: «не ужасаися, избранниче мои, придох бо посѣтити тебе, о братьях же своих и о монастыру не скръби, ни же прѣнемогаи, отнынѣ бо въ всем изъобилствует святыи монастырь, и не токмо донде же в животѣ еси изъобилствует, но и по твоем еже къ Господу отхождении неотступна буду тѣх». И тако невидима бысть. Сергие жесвятыи же въстав, видѣ ученика от страха малодушьствующа и повръгша себе[501] на землю, и рече ему: «встани, чадо, не боися». И тако въздвиже его. Начят же ученик тъи помѣтати себе на нозѣ святого, глаголя: «извѣсти ми, отче, извѣстно Господа ради, что бысть се видѣние и свѣть неизреченныи, еже видѣхом, поне же духъ мои въ малѣ не разлучися от плотскаго ми соуза ради блистающагося явлениа». Святы же бѣ радуася душею, яко образу его цьвтущу от радости, и ничто же можаше отвѣщати, токмо се: «потръпи в малѣ, чадо, поне же духъ мои тръпещет от чюднаго зрѣниа». Стояше же в себѣ дивяся, яко полчаса, таже рече ученику своему, бѣ бо ему Михеа име[502]: «шед, рече, чадо, призови Исаака и Симиона». И пришедшима има, начат има сказавати[503] видение, како приде Пречистаа съ апостолы и неизреченное[504] оно сиание и како обѣщася неотступна быти святого мѣста сего и по моем еже къ Господу отхождении. Тии же яко услышашя, абие радости духовныа исплънишяся. Како бо не бѣ тѣм радости[505] исполънитися, таково обѣщание слышавше[506] от Божиа Матере. О сладкаго ти гласа, Мати Христа моего! О чюднѣи любви и твоего посѣщениа, Владычице! О неизреченнаго Тиобѣщаниа, еже с нами прѣбываниа!» И тако вкупѣ отпѣвше молебен Пречистѣи Владычици нашеи Богородици, и отпусти их в келия своя. Сам же всю нощь бяше внимаа умом неизреченному оному явлению, не бо нѣчто гаданием или привидѣнием, но ясно и явленно, яко же дрѣвле и святыи Афанасие Афонскыи.

Не[507] по мнозѣ врѣмени пакы служащу святому божественую литургию, бяше бо тогда прѣдреченныи Симион параеклисиархъ в добродетели съвръшен сыи, его же и сам святыи свидетельствоваше, имуща свръшенное житие. Служащу же святому Сергиу, съи же Симион зрит чюдно видение: божественыи бо огнь сходя въ святом жертвенику, осѣняше олтаръ, окружаа окрестъ святыа трапезы, послѣди же святого трищи окруживши, яко мнѣтися, оному въ огни от главу до ногу быти. И егда хотяше святыи причаститися, тъи же огнь свится, яко же нѣкаи плащаница, и вниде въ святыи потиръ, и тако тѣм причастися. Тъи же Симион[508] дивляшеся неизреченному оному видѣнию и трепеташе от страха. Егда же святыи изыде от святого жертовника, разумѣв Духом Святым, и того видениу сподобльшяся и, призвав его, рече ему: «чадо Симионе, что устрашися духъ твои?» Он же к нему: «зѣло бо, рече, устрашихся, видѣв чюдное видѣние — божественыи огнь, паче же благодать Святого Духа дѣиствующиа с тобою». Святыи же рече:[509]

«Никому же, чадо, да не възвѣстиши, яже видѣ, донде же Богъ сътворит яже о мне смотрение и преведет мя от мира сего». Обще же хвалу въздаша Богу, творящему дивнаа и преславнаа, яже видѣста очи наши.

О преставлении[510]

святого