Житие тщеславного индивида

В зале хохот. Секретарь парткома и представитель ЦК тоже улыбаются, посол смотрит в стол.

– И последнее. В списке кандидатов в состав парткома я вижу тех, кто потворствует всему этому. Я не буду отводить их кандидатуры при обсуждении, поскольку не исключаю, что кому-то их действия приходятся по душе и разуму. Но сам, извините, буду голосовать против. Спасибо за внимание.

Мне довольно часто приходилось выступать в различных аудиториях, на различных творческих встречах и в качестве ведущего «устного журнала», но таких аплодисментов, такой овации, как раздались сейчас, я не помню. Да их и не было ни до, ни после.

Сажусь на место. Новый корреспондент «Известий» Анатолий Набатчиков наклоняется к уху:

– Ты чего делаешь-то? Тебе скоро уезжать, а нам как тут жить теперь? Первое же, что сделают, отрежут от выписки.

– Я её выбил, значит, и увезу, – отвечаю тихо.

В центре президиума конференции пошептались и объявили перерыв. Первым в коридоре подошел офицер безопасности посольства Новиков.

– Ты зря на меня накатил. Это не моя затея.

– Но началась она с твоим приездом.

– Не только с моим. Так совпало. Всётвое выступление опрометчиво и ты это очень скоро поймешь.

– И ты кое-что поймешь, когда выйдет следующий номер журнала «Эхо планеты».

– Там что-то про меня?

– Прочитаешь…

Ко мне стал подходить народ. Стали приглашать приехать в Дархан, в Эрдэнет, в какие-то другие места. Я везде уже был. И вот ещё одно приглашение:

– А в Дорноте вы наверняка ещё не были, – говорит пожилой мужчина интеллигентного вида.

– Что-то не помню такого города, – отвечаю.

– А он из тех, что не на всех картах отмечен. Если согласны, мы за вами пришлем.

Договорились. Оглядываюсь вокруг – никого из коллег нет рядом. Может, я действительно сказал что-то не то…? Но подходит ещё один моложавый, одетый с иголочки мужчина:

– Рад познакомиться. Крепко! И правильно. Я у себя вас не помню. Вот Набатчиков уже бывал. Лордкипанидзе заезжал как-то с супругой. А вам, что, ничего не нужно ни себе, ни семье? У нас есть что выбрать.… Надумаете – вот мой телефон, звоните в любое время.

– Спасибо. Я только рабочий полушубок нигде не могу купить.

– Ну, это легко. С удовольствием жду вас у себя. Знаете, когда вот так смело и правильно говорят, хочется жить дальше.

Вскоре позвонили из «конторы;: действительно ли не хочу оставаться в Монголии дальше? Если да, то можно собираться к отъезду. Прихожу в посольство, прошу оформить билеты на поезд. Спрашиваю: проволочек с билетами мне не устроят?

– Какие проволочки!? – смеётся помощник посла. – Рельсы перед паровозом будут мыть, чтобы не споткнулся случайно и не остановился.

День отъезда назначен. Чемоданы и пара «дембельских» ящиков собраны. В МИД Монголии не вызывают. Раньше при отъезде корреспондентов ТАСС из стран соцлагеря их награждали медалью «Дружбы» страны пребывания. По поводу моего отъезда полное молчание официальных лиц. Насолил! Ну, что же? Знал, что делал. Приезжаем с женой на вокзал. У вагона все коллеги за исключением Набатчикова и Сапова. Понятно: один видимо проспал, другой боится засветиться рядом. Зато масса других знакомых из посольства, торгпредства, стройтрестов, коллеги из Монцаэ. Баяр, ставший уже главой агентства, протягивает роскошно изданный альбом «Декоративно-прикладное искусство Монголии». Открывает обложку и читает, как адрес: «Честному журналисту и искреннему другу с пожеланиями новых встреч на монгольской земле от коллектива Монцамэ, 14 апреля 1989 года». И раздаются аплодисменты, столь же дружные, как на партконференции.

Оглядываюсь – провожающих не сосчитать. Вообще-то здесь это обычное явление перед отходом скорого поезда на Москву, но почему-то все улыбаются нам с Иришкой, протягивают что-то «на память». В основном это монгольские монетки. Они уже не умещаются у меня в ладошке. Снимаю шапку, пускаю её по кругу. Звучит сигнал к отправлению поезда, поднимаемся в вагон, в купе, уставленном чемоданами и коробками, считаю монеты. Нас с женой провожали двести семьдесят четыре человека…

25. Невыученный урок

Знал же я, что любая организация хранит свои устои, кто бы на них ни покушался извне или внутри. Но урок истории оказался невыученным. Читал и Барроуза Данема о том, как герои в одночасье превращаются в еретиков. Думал, однако, что геройствовать в ТАСС буду ещё долго. Был же лучшим внутрисоюзным собкором и вполне успешным зарубежным – что ещё нужно «конторе»? А встретили почему-то суховато.