Житие тщеславного индивида

А дальше вышло так, что я стал главным выступающим от имени Нижегородского отделения партии на местном телевидении и её защитником от публичных нападок левых и правых ораторов. Здорово помогал в этом Саша Хинштейн. Интересная у нас получилась пара. Я – пожилой, но горячий, он молодой, но рассудительный. А вместе – весьма убедительные говоруны.

Выборы мы выиграли с огромным преимуществом и партийным списком, и в одномандатных округах, кроме Автозаводского. Там нашим кандидатом была молодая дама, владелица молодежного клуба, в штабе он появлялась редко, помощи не просила, и мы практически не работали на неё.

В ночь после выборов в большом кабинете министра строительства и ЖКХ закатили банкет. Валерий Лимаренко, Евгений Люлин сказали всем большое спасибо за работу, обеспечившую успех, меня наградили отдельно: вручили коробку с дорогой авторучкой Waterman с логотипом «ЕР», назвав это призом «Золотое перо».

Отпуск, который я брал за свой счет в «Бирже», закончился. После суматошной работы в штабе размеренная жизнь в еженедельнике показалась пресной. Естественно, повысилась и самооценка. Ушел из второго еженедельника издательского Дома «Биржа», где вел Интернет-обзоры автомобильной тематики. Не понравилось, что его редактор, по сути, приватизировал полосы газеты, отставляя материалы других авторов. Но ведь он-то ещё получал оклад редактора и премии, а мы, обозреватели, сидели только «на подножном корме». Тихо сказал Лапырину, что больше не пишу для «Автошки» и перестал являться туда на планерки.

Пришёл день зарплаты и, расписавшись в ведомости, я понял, что дальнейшая работа в «Бирже» не для «Золотого пера». Написал заявление: «Поскольку сложившаяся в «Бирже» система оплаты труда оскорбляет моё профессиональное достоинство, прошу освободить от обязанностей обозревателя». После летучки редактор и хозяин издательского Дома Владимир Лапырин попросил остаться.

– Ты это серьезно?

– Более чем.

– И что ты хочешь?

– Уйти.

– Куда?

– Думаю, не заваляюсь.

– Ну, мы тоже не пропадем.

– Успехов! – И я ушел домой с осознанием, что иначе не мог поступить. Но настроение было поганое. Тяжко все-таки сознавать, что ты легко заменим. Как запчасть в механизме – работал-работал, а чуть забарахлил – и выкинули.

Утром следующего дня позвонил Лапырин:

– Извини, вчера погорячился. Я все понял и исправил. Может, вернешься?

– Нет, Володя. Спасибо. Живите без меня.

32. Уходя, уходи

«Заваляться» не дал Роман Скудняков, начальник управления общественных связей областного Законодательного собрания. На другой же день пригласил к себе, предложил посотрудничать с газетами «Нижегородские новости» и «Земля Нижегородская», учредителем которых было Собрание. Обговорили детали. Я предложил вести в газетах схожие рубрики: «Давайте поговорим» для «НН» и «Попробуем разобраться» – для «ЗН». Это должны быть аналитические обзоры насущных проблем жизни области. Появилась нужда в моих комментариях у пары местных телеканалов и нескольких Интернет-изданий. Словом, опять оказался нужным под завязку, хотя официально нигде не стал оформляться.

Тут, пожалуй, надо объяснить суть такой востребованности. Ведь губернаторские выборы Иван Скляров, мечтавший о втором сроке, проиграл не кому-нибудь, а Геннадию Ходыреву, которого четыре года назад обошел в гонке.

Я знал Геннадия Максимовича с 1973 года, когда он только начинал политическую карьеру в качестве секретаря парткома Горьковского машиностроительного завода. Потом общался с ним как со вторым секретарем обкома партии, первым секретарем, председателем областного Совета. На первых выборах в Государственную думу мы со Спицыным и Владиленом Израителем даже работали на него. И я искренне тогда писал, что ради победы Геннадия Максимовича готов взять открепительный талон в своём избирательном округе и ехать в Семенов или Варнавино, чтобы там проголосовать за Ходырева. Он нравился мне отзывчивостью, не свойственной партийным боссам демократичностью и обязательностью в выполнении обещаний. Когда распустили обкомы КПСС, он мог трудоустроиться первым из своих подчиненных, поскольку имел большие связи и в Горьком и в Москве, но оставался на своем уже безденежном посту до тех пор, пока ни нашел работу всем без исключения сотрудникам обкома. Для себя он потом с помощью Бориса Немцова, только что назначенного губернатором, создал торгово-закупочную фирму и добывал для области сахар и зерно. Вот тогда он и попросил нас помочь ему с выборами в Думу.

Помню, при первом разговоре на эту тему, я спросил, мол, чего это ему от конкретного дела опять захотелось во власть?

– Не по мне это купи-продай. Не по моему потенциалу дело, – ответил он.

Как мы поняли тогда, мандат депутата Государственной думы был нужен Ходыреву и для того, чтобы преодолеть ту полосу жизни, в которую он попал после развода с семьей, и потерей былой власти. В должности главы небольшого торгового дома он начал прикладываться к рюмке, понимал, к чему это может привести и старался вырваться из круга.