Жития святых. Том 2 Февраль

Из этих свидетельств ясно видно, сколь великим угодником Божиим был преподобный Исидор. Хотя и не сохранилось подробно написанного его жития, но уже и кратких слов историков достаточно для того, чтобы видеть святость и мудрость его, ибо он был для всех образцом добродетельной жизни, и вселенную наполнил своими богомудрыми писаниями. Он явился великим защитником святого Иоанна Златоустого[68] несправедливо лишенного епископской кафедры и много писал к Феофилу, архиепископу Александрийскому и к императору Аркадию,[69] увещевая их оставить свое злое дело, и, хотя не достиг успеха, однако изобличил их злобу и неправду. А по преставлении Златоустого, письменно убедил святого Кирилла Александрийского, преемника Феофила, вписать имя Иоанна в церковные диптихи,[70] как великого исповедника, много пострадавшего за истину от злых людей.

Писал он и к Феодосию царю, наставляя его заботиться о церковном мире. И побудил его созвать третий Вселенский собор в Ефесе[71] против злочестивых еретиков; ибо сам он был великим ревнителем благочестия, являясь сильным противником еретиков, готовым страдать и умереть за православную веру, как это видно из его слов. В послании к одному хулителю Ферасию он говорит:

«Спрошу тебя, издевающегося над нами и показывающего себя нам столь остроумным и строгим судиею: если бы царь поставил тебя на городских стенах, приказав стеречь и защищать город, и ты бы увидел, что враг прокапывает и разрушает стену, дабы удобнее войти в город, – то ты не стал ли бы сопротивляться, с помощью всех орудий и оружий, препятствуя разорять стену и не пуская врагов; конечно, ты так стал бы делать, дабы защитить город и себя от врагов, и чтобы оказать верность и усердное повиновение царю. Не подобает ли и нам, которых Бог поставил в Церкви Своей учителями, крепко восстать против Ария,[72] не только ополчившегося бранью на стадо Христово, но и многих погубившего? Претерпеть всякое бедствие за сие дело я считаю за ничто, и ничего так не желаю, как перенести всякие беды за истинную веру».

Из сих слов святого ясно видна его ревность о благочестии; но из его посланий можно узнать и о других его добродетелях.

Девство, которого Исидор сам был строгий хранитель, он восхваляет преимущественно пред прочими добродетелями, называя его царицею, которую всякий почитать должен, хотя не унижает и супружества честнаго. В послании своем к Антонию схоластику он говорит: «Хранящих девство должно уподоблять солнцу, вдовствующих непорочно – луне, а живущих честно в супружестве – звездам, подобно тому, как и святой Апостол Павел говорит: «Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе» (1 Кор.15:41). Людей, увлекающихся светской наукой, он увещевает поучаться более добродетельной жизни, чем красноречию. В послании к некоему монаху Патриму он говорит: «я слышу о тебе, что ты имеешь большой ум и природные дарования, так что с усердием изучаешь риторское искусство, дабы стать красноречивым, но путь духовной жизни благополучно проходится только при совершении добрых дел, а не при помощи красноречия; посему, если ты желаешь получить бессмертную награду, то не заботься о красноречии, более попекись с усердием исполнять добрые дела».

Подобно сему Исидор пишет к епископу Аполлонию: «так как неприлично и не следует с принуждением привлекать к благочестию людей, созданных с свободной волею, не выражающих своего изволения и противящихся, то должно тебе озаботиться о том, чтобы просвещать пребывающих во тьме добрым наставлением, доброю жизнью и добрыми нравами».

Сей святой поучает также, что добродетельному человеку не следует гордиться своими добрыми делами, но должно смиренно о себе думать: «добродетельный в одной добродетели, – говорит он, – светлый венец имеет, а совершающий много добродетелей, но думающий о себе, что мало добра сделал, чрез такое смиренное мнение о себе будет иметь венец светлейший; при добродетелях самое помышление в себе о том, что мало сотворено, заслуживает не меньшей похвалы, чем самые (сотворенные) добродетели; но со всею истиною скажу: у кого сохраняется смиренное помышление, у того и добродетели бывают светлее, у кого же нет сего помышления, то и добродетели его светлые потемняются, а великие умаляются. Посему, кто желает, чтобы добродетели его были велики, пусть не считает их великими, и они окажутся на самом деле великими».

Поучая так других, преподобный Исидор сам прежде всех был исполнителем того, чему поучал. В сем он подражал Господу, Который прежде Сам исполнял, а потом уже поучал. Своими добрыми делами Исидор не гордился, но смиренномудрствовал; со смиренномудрием же соединял и целомудрие, как пару волов трудящихся, влекущих благий ярем Христов.