Жюльетта

А мы онемели от страха, мы окаменели, и никто не откликнулся; и если бы аббатиса не рассказала нам наутро о том, что случилось, я, потерявшая в тот момент сознание, так бы и не узнала причину этой суматохи. А причиной была лесная сова, поселившаяся в подземельях монастыря: испуганная светом, к которому не привыкли ее глаза, она взлетела, и резкий порыв воздуха от ее крыльев загасил свечи. Придя в сознание, я увидела, что лежу в своей постели, и Дельбена, которая навестила меня, как только узнала, что мне стало лучше, рассказала, как она успокоила обоих мужчин, которые были почти так же напуганы, как и мы, и с их помощью перетащила женщин в кельи.

- В сверхъестественные явления я не верю, - заявила Дельбена. - Следствия без причины не бывает, и первым делом. несмотря на свое изумление, я незамедлительно стала искать причину. И скоро ее обнаружила. Потом снова зажгла свечи и вместе с нашими рыцарями привела все в порядок.

- А где Лоретта, мадам? - Лоретта? Она осталась в подвале, дорогая.

- Что? Значит, вы...

- Еще нет. Этим мы займемся в следующий раз, как только соберемся снова. Она выдержала вчерашнее испытание гораздо успешнее, чем можно было предполагать.

- Ах, Дельбена, вы в самом деле развратное, жуткое создание...

- Будет, будет тебе. Это не совсем так. Просто у меня очень требовательные вкусы, и ничто другое так меня не возбуждает. А раз я убеждена, что мои желания - самые послушные исполнители воли Природы, я покорно следую за ними и не испытываю при этом ни страха, ни угрызений совести, ни сожалений. Но с тобой все в порядке, Жюльетта. Поднимайся, милая моя, пойдем отобедаем в моей комнате и заодно побеседуем.

Когда мы закончили трапезу, Дельбена пригласила меня сесть рядом с ней.

- Тебя удивляет, что я бываю так спокойна, совершая самые жуткие преступления? Ну что ж, не скрою, мне хочется, чтобы ты была так же хладнокровна, как и я, и мне кажется, скоро так оно и будет. Вчера я заметила, что тебя поразила, даже ошарашила невозмутимость, с какой я творила все эта ужасы, и, насколько помнится, ты даже упрекнула меня в отсутствии жалости к бедняжке Лоретте, которая была жертвой нашего разгула.

- Ты должна отбросить прочь свои сомнения, Жюльетта:

Природа все устроила, обо всем позаботилась, она отвечает за все, что ты видишь вокруг. Разве она дала равные силы, одинаковую красоту и грацию всем сотворенным ею созданиям? Разумеется, нет. Поскольку ей угодно, чтобы каждая отдельно взятая вещь, каждое отдельное существо имели свою собственную форму и свои особенности, она хочет, чтобы и судьбы людей были разные. Невезучие существа, которые угождают нам в когти или возбуждают нашу похоть, имеют свое определенное место в общем порядке Природы точно так же, как звезды на небосводе, как солнце, дающее нам свет; поэтому зло совершает тот, кто вмешивается в этот мудрый порядок - ведь никому не взбредет в голову совать свой нос в космические дела.

- Но, - осмелилась заметить я, - разве вам понравилось бы, окажись вы в их положении и не найдя ни в ком сочувствия?

- Мне? Я бы страдала без всяких жалоб, - таков был стоический ответ, достойный мыслителя, - и никого бы не молила о помощи.

И если я избранница Природы, если мне не приходится бояться нищеты, разве не грозят мне, как и всем остальным, лихорадка и чума, война и голод, и бедствия внезапной революции, и все прочие бичи человечества. Поверь мне, Жюльетта, и крепко запомни, что когда я обрекаю других на страдания, когда с улыбкой созерцаю их, это лишь потому, что я научилась страдать сама, страдать в одиночестве. Сопротивляться глупо и бессмысленно, поэтому надо отдаться промыслу Природы, иными словами - своей судьбе. Природа не призывает нас к милосердию, она предлагает нам развить в себе силы, чтобы противостоять испытаниям, которые она в изобилии припасла для нас. Сочувствие же не только не закаляет нашу душу, не только не готовит ее к испытаниям - оно ее обезоруживает, размягчает, напрочь лишает мужества, которого не окажется в нужный момент, когда придется столкнуться с бедами. Тот, кто научился спокойно воспринимать боль других, сумеет также спокойно смотреть в лицо своим собственным несчастьям, и гораздо важнее научиться страдать самому, нежели бесполезно проливать слезы по поводу чужих страданий. Да, Жюльетта, чем закаленнее человек, тем меньше он болеет и тем ближе к истинной независимости; в жизни нас подстерегают только две вещи: зло, выпадающее на долю других, и зло, которое выпадает нам; стойко принимай первое, и второе меньше поразит тебя, и ничто не сможет нарушить твой покой.

- Тогда, - заметила я, - неизбежным следствием этого равнодушия будет всеобщее зло.