Живая память. Том 3. [1944-1945]

Оказавшись в городе Болонья, летом сорок четвертого года я бежал из плена благодаря помощи владельца маленькой фруктовой лавочки на улице Сарагоцца, шофера по своей основной профессии, Флорио Бертини, в квартире которого я скрывался после побега около двух недель. Бертини и его славная семья не только кормили меня и доставляли газеты, не только переодели меня в штатскую одежду, на которую я сменил остатки моего военного обмундирования. Они-то и помогли мне добраться до партизанского отряда.

За мной заехал небольшой грузовик, в котором сидел переодетый в форму фашистского милиционера партизан, и меня повезли через город, оккупированный гитлеровцами, предупредив, чтобы в случае, если нас остановят, я отвечал: «detenuto» (задержанный). Мы благополучно проехали километров 60 от Болоньи, и я очутился в небольшом домике, где жил под видом сапожника партизанский разведчик. Через некоторое время в сопровождении женщины, которой было дано задание показать мне путь, я пробирался в горы, к деревне Люстрела.

Так я попал в бригаду имени Дж. Маттеотти (известного социалиста, убитого в 20-х годах по приказу Муссолини). В Италии партизанские отряды создавались и коммунистами (таковы были гарибальдийские бригады), и другими партиями. Бригады Маттеотти были сформированы Итальянской социалистической партией. Наша бригада в отличие от других маттеоттинских называлась горной — «Matteotti di Montagna».

В отряде, в котором я оказался, нашел еще десятка полтора своих соотечественников, семнадцати- восемнадцатилетних юношей. Вывезенные гитлеровцами из Советского Союза, они также бежали из плена целой группой под руководством сержанта Красной Армии Михаила Найденова и за день-два до меня пришли в Люстрелу.

Наша русская группа была включена в бригаду самостоятельным подразделением, командиром которого стал Найденов, более других обладавший военными и организаторскими навыками.

Я как старший из всей русской группы по возрасту и образовательному уровню был назначен комиссаром подразделения. «Comissario del distaccamento» — так записано в моем удостоверении, выданном итальянским командованием.

Невольно вспоминаются строки из поэмы Твардовского:

Я дорогою постылой
Пробирался не один,
Человек нас десять было,
Был у нас и командир,
Из бойцов. Мужчина дельный,
Местность эту знал вокруг.
Я ж, как более идейный,
Был там как бы политрук.

Владея некоторым запасом итальянских слов, я стал связующим звеном между командованием бригады и нашей группой.

Между нами, русскими участниками движения Сопротивления, и итальянскими партизанами установились самые добрые отношения, мы нашли среди итальянцев хороших товарищей. Наиболее сильное впечатление произвел на нас командир бригады, 32-летний профессор Падуанского университета Антонио Джуриоло, родом из Виченцы, который был известен в партизанском движении под именем капитана Тони. Это был человек большой отваги, высокого интеллекта, исключительного обаяния и нравственной чистоты, пользовавшийся чрезвычайным авторитетом среди партизан и населения.

К моему удовольствию, капитан Тони тоже был литературоведом по специальности. Он немного говорил по-русски, хотя и затруднялся в выборе слов, и мы с ним в часы затишья нередко беседовали о жизни в Советской России, которая его очень интересовала, о русской литературе, в частности о Толстом и «Тихом Доне» Шолохова. Тони, как и большинство итальянских партизан, с глубоким уважением и искренней симпатией относился к нашему народу. Об этом свидетельствует запись, которую он сделал в моем блокноте перед тем, как мы расстались с отрядом, чтобы вернуться на родину.

Вот эта запись в моем переводе:

«Итальянские партизаны навсегда сохранят самые лучшие воспоминания о русских товарищах, которые плечом к плечу с ними участвовали в общей борьбе против фашизма. Эта симпатия рождена не только пережитыми совместно страданиями и опасностями, она связана и с тем чувством восхищения, которое мы все испытываем по отношению к русскому народу, сильному, смелому, способному на самые тяжкие жертвы, и в то же время в высшей степени доброму, бескорыстному.

Мне очень хотелось бы в самом недалеком будущем узнать этот народ ближе, и я был бы счастлив вновь увидеть лица тех, кто навсегда останется в моей памяти. Тони».

В конце записи он привел отрывок из стихотворения выдающегося итальянского поэта-демократа Кардуччи:

Когда же труд будет радостным?
Когда безопасной станет любовь?
Когда сильный и свободный народ
Скажет, глядя на солнце: свети
Не бездельникам и освещай не войны за тиранов,
А справедливость и труд?