Живая планета

Многие обитатели балдахина обзаводятся своими территориями, большими или не очень, и эти ветки одна особь, или семья, или даже стая будут защищать от посягательств других членов своего вида. Угрожающие позы и движения плохо видны в густой листве, а пахучие метки, столь широко распространенные на земле, тут трудно и ставить и поддерживать, тем более что они вообще не очень понятны в хаотичном сплетении ветвей. Подавать звуковые сигналы значительно проще, да и разносятся они далеко, и среди верхолазов есть самые голосистые существа в мире. Обезьяны ревуны утром и вечером хором издают жуткие вопли, которые, то понижаясь, то повышаясь, звучат по нескольку минут без единой паузы. Самец гиббона распевает вместе с самкой целые дуэты, причем голоса их настолько сливаются, что создается впечатление, будто поет одна обезьяна. В лесах Амазонки одноусый звонарь — белая птичка чуть побольше дрозда — весь день сидит на вершине какого-нибудь древесного гиганта и непрерывно издает звуки, напоминающие удары молота по надтреснутой наковальне, так пронзительно и упорно, что люди внизу приходят в исступление.

Массивные ветви и сучья, несущие листву дерева, используются и совершенно посторонними растениями. В складки и трещины коры часто попадают крохотные споры папоротников и мхов, и, завершив так свой воздушный полет, пускают там корни. Прожив свой срок, они погибают, а их гниющие остатки превращаются в перегной, пригодный для существования более крупных растений. По мере того как дерево стареет, его широкие сучья обрастают рядами огромных папоротников, орхидей и бромелиевых, которые питательные вещества получают из накопившегося на суку перегноя, а влагу — из сырого воздуха с помощью свисающих с сука корней.

Бромелиевые в свою очередь обзаводятся собственной крохотной общиной жильцов. Их листья растут розетками, и основания так плотно накладываются друг на друга, что они образуют чаши, в которых скапливается вода. У этих миниатюрных прудиков обосновываются сверкающие яркими красками лягушки. Но икру они откладывают не в них, а где-нибудь на листе. Когда из икры выходят головастики, самка дает одному из них вползти к себе на спину, отправляется к бромелиевой чаше и внимательно всматривается в воду. Если никаких признаков жизни там не обнаружится, она поворачивается и начинает аккуратно пятиться, пока ее туловище не коснется поверхности воды, и головастик получает возможность соскользнуть в свой личный бассейн. Так поступают лягушки некоторых мелких видов в расчете, что комары и другие насекомые отложили в той же чаше свои яйца и головастик голодным не останется. Но один вид лягушек заботится о своем потомстве даже еще тщательнее. Самка навещает каждого из нескольких своих отпрысков раз или два в неделю и откладывает в воду рядом с ним одну неоплодотворенную икринку. Головастик быстро прокусывает желатинообразную оболочку и добирается до желтка. Таким способом самка кормит своих головастиков полтора-два месяца, а к этому времени у них отрастают ноги и они уже способны сами добывать себе корм.

Но не все растения на древесных ветвях просто безобидные жильцы, как бромелиевые. Есть среди них и беспощадные разбойники. На сучьях нередко прорастают семена фикуса, но его корни не покачиваются безобидно в воздухе, как корни бромелиевых, а продолжают расти вниз, пока не достигают земли. Там они проникают в почву и начинают всасывать гораздо больше питательных веществ и воды, чем из воздуха. С этого момента их листья на суку вверху начинают бурно расти. Новые корни ползут по суку к стволу или тянутся к нему горизонтально от уходящих в землю корней и начинают его оплетать. Крона разрастается так энергично и становится такой густой, что начинает отнимать свет у дерева-хозяина. Мало-помалу жилец закрепляет свое господствующее положение и в конце концов — быть может, столетие спустя, после того как семечко фикуса прижилось на суку, — дерево-хозяин, лишившись доступа к свету, погибает. Ствол его сгнивает, но сплетшиеся корни фикуса уже успели стать такими толстыми и крепкими, что образуют полый переплетенный цилиндр, способный стоять без опоры. Вот так фикус-душитель избавляется от своего хозяина и занимает его место в балдахине.

Другие, менее опасные приживалки — лианы — взбираются к балдахину по лесным великанам. Жизнь они начинают на земле как маленький кустик, но затем выпускают многочисленные усики, которыми нащупывают молодое деревце. Если лиане это удается, она крепко за него цепляется, и по мере того, как деревце тянется вверх, поднимается с ним и лиана, пока они вместе не добираются до балдахина. Но поскольку корни лианы остаются в земле, она не требует от дерева ничего, кроме поддержки.