Живая пуля

Действительно, из-под кровати извлекли авторучку с иголкой вместо пера. Нажимаешь на кнопочку – иголка выползает из гнезда, и еще капля на ней образуется. Что, если это цианид?

– Так это, пьяный был…

Егор говорил оправдываясь, но чувствовал себя героем. Что, если он действительно покушение на отца предотвратил?

– Она возле моего дома ошивалась, Рому какого-то искала, будто на вечеринке у меня должен был быть. А не было никакого Ромы…

– Зачем ты ее в дом притащил?

– Так, зачесалось. А Сонька сама лезла…

– Ну, шлепнул бы ее у себя дома.

– Так мы сначала в сауне, а потом меня замкнуло… Сонька сама, в принципе, к нам напросилась, – смущенно пожал плечами Егор.

– И тебя это не смутило?

– Сначала нет. А потом дошло. Я ж потому и пошел за ней, что дошло!

В дверь тихонько постучали.

– Да!

В кабинет ввели ночную гостью. Какой-то балахон на ней, голова опущена, глаза опущены. Губа разбита, под глазом надувается синяк. Ребятки с ней малость поработали, для разогрева.

– И откуда ты такая взялась, Сонька? – спросил Илья Дмитриевич.

На ней не было наручников, но это его не пугало. Кадык у нее за спиной стоит, он вырубит ее влет – пусть только дернется.

– Да просто…

– Просто даже кошки не рожают…

– Я спальни перепутала, – угрюмо буркнула девица.

– Ага, перепутала, – хмыкнул Кадык.

– А что это на ней? Она же голой по дому шаталась, вот пусть голой здесь и стоит! – сказал Самородов.

Кадык стал стягивать с нее балахон, но хозяин дал отбой. Голышом держать девку в кабинете – это слишком. Вдруг Олеся заглянет. Она и так подозревала мужа в измене, а тут еще девица голая у него на глазах…

– Значит, спальни перепутала… А это что такое? – спросил Илья Дмитриевич, пальцем касаясь авторучки.

– Не знаю, – пожала плечами девушка.

– Ну, иди сюда, я тебе татуировку сделаю…

– Не надо! – Сонька пугливо отшатнулась.

– А что такое?

– Это не я… Это он заставил!

– Кто он?

– Жора.

– Желтов?

– Да…

Илья Дмитриевич выразительно посмотрел на Кадыка. Тот в ответ с многозначительным видом кивнул. Дескать, он догадывался об этом.

– И что там, в этой авторучке?

– Цианистый калий.

– И ты должна была меня уколоть?

– Должна была, – эхом отозвалась Сонька.

– Типа, случайно. Типа, шатнуло, – усмехнулся Егор. – Она же под пьяную косила!

Илья Дмитриевич мог выставить его за дверь. Но зачем? Парню пора приобщаться к делу… Он бы и раньше втянул его в свое болото, но там бестолочам и лоботрясам делать нечего. Но сейчас Егор уже не такой, как прежде. Учиться он все так же не хочет, но уже стал проявлять интерес к делу. И к серьезной работе он пока не расположен, но ведь втянется… Может, и получится из него что-то путное. Вот отцу от цианистого калия умереть не дал. А ведь его жизнь, считай, висела на волоске.

Правда, Егор в последнее время на Олесю засматриваться стал, но так на большее он и не способен. Да и Олеся не дура, она прекрасно знает, что с ней будет, если вдруг что. Ну и Егору достанется… Он это понимает… Должен понимать…

– Значит, убить меня хотела, – в раздумье проговорил Самородов.

– Я не хотела, меня заставили.

– А это у тебя откуда? – Он взглядом показал на авторучку.

– Жора дал.

– Сам сделал?

– Да.

– Для него это слишком сложно, – презрительно скривился Илья Дмитриевич. – Для него пятью пять – тридцать пять.

– Ну, я не знаю…

– Ладно, разберемся, что у тебя и откуда… Ты хоть понимаешь, девочка, как ты влипла?

– Понимаю.

– Как зовут тебя?

– Соня.

– Ничего ты не понимаешь.

– Ира.

– Значит, Жора меня заказал?

– Да.

– А ты киллер?

– Нет, я его подруга… Он попросил – я сделала… Ну, не сделала…

– Так попросил или заставил?

– Заставил…

– Хорошо, допустим, ты меня убила бы. А дальше?

– Охрана же видела, как я в дом входила. Значит, я и обратно могла выйти…

– Ты не знаешь мою охрану.

– Перед голой девушкой все мужики одинаковы, – усмехнулась Ира.

– Хорошо сказала, – усмехнулся Самородов. – Мне нравится.

– Я бы ушла…

– Хорошо, ты ушла. А дальше? Где Жора должен был тебя забрать?

– Там, у речки, дорога. Меня в том месте должны ждать…

– И сейчас ждут?

– Наверное…

– Что ж, пустим тебя голой в Африку. А негров – на суд Линча…

Кадык все понял с полуслова. Он снарядил людей и тайком отправил их к месту, где голозадую неудачницу должен был ждать Жора Желтов.

Этот отморозок не собирался зарывать топор войны, что ж, пусть тогда курит трубку мира в аду.

* * *

Камыши на ветру шуршат, утка в пруду плавает, искусственный водопад шелестит. Стол в беседке накрыт – вино, шашлык из осетрины, фрукты. Меню не ахти какое, но так Илья Дмитриевич не пировать сюда приехал.

– Проблемы у нас, Денис Арнольдович.

– Это хорошо, что проблемы, – улыбнулся Брагин.

Он по жизни улыбчивый. Мягкие черты лица, добродушный взгляд, жирок по всему телу. Да он никогда не пытался строить из себя крутого – понты не кидал, пальцы веером не выбрасывал. И матерного слова от него не услышишь… Но характер у него железный. Проблемы у Самородова, а он улыбается. Хотя бы тень тревоги промелькнула во взгляде. А ведь он знает, что Илья Дмитриевич не называет пустяки проблемами. Если он здесь, в гостях у Брагина, значит, что-то серьезное стряслось.

– И что здесь хорошего?