Живая сталь

– Угу, – иронически буркнул Сумароков. – Двигай, Саня, мы с тобой. Прикроем, если что. Как двинем-то – напрямик через Карибское море или посуху? Плевое дело, прогулка по бульвару! Сперва налево через Колумбию, потом по Панаме, через канал и дальше – через Коста-Рику, Никарагуа, Гондурас, Гватемалу и Мексику, а там уже и граница. Правда, Сальвадор и Белиз остаются в стороне, но для бешеной собаки сто верст не крюк, заглянем и туда…

– Да ладно, – отмахнулся широкой мясистой ладонью Сердюк, – отстань ты со своей географией! Уже и пошутить нельзя… Ясно ведь, что мы там будем делать – учить местных мартышек газ от тормоза отличать.

– Это вряд ли, – словами Гриняка возразил Сумароков. – Ничего, что у них собственная военная академия имеется? Так что учителей, которые умеют газ от тормоза отличить, у них и без нас хватает.

– Да будет вам чепуху молоть, – сказал Гриняк. – Как дети, честное слово. Сколько нам платить будут, слыхали? Ну так чего вам еще не хватает? Климат тропический, условия – чистый курорт, участие в военных действиях контрактом не предусмотрено… Давайте лучше выпьем, что ли, а то у меня от вашей трескотни во рту пересохло.

– Контракт, – с готовностью поднимая рюмку, проворчал Сердюк. – А кто его видел, этот контракт?

Они чокнулись и выпили.

– Кому надо, тот видел, – аккуратно поддевая вилкой норовящую развалиться шпротину, туманно ответил на вопрос Сердюка Гриняк. – Плохо, что рейс отложили. Горобец там, поди, совсем изведется…

– Кто-о? – не донеся до рта бутерброд с вареной колбасой, изумился Сердюк.

– Го-ро-бе-е-ец? – тем же тоном протянул Сумароков.

Гриняк усмехнулся как человек, которому блестяще удался давно задуманный розыгрыш.

– А вы не знали? Горобец, Горобец. Что, соскучились? Давно он вас в хвост и в гриву по матушке не крыл!

– Да по матушке – это ладно, – отмахнулся Сумароков. – Чего он там делает-то, в Венесуэле?

– Налаживает главный конвейер на вагоностроительном заводе, – ровным голосом, как о чем-то вполне обыкновенном и малозначительном, сообщил Гриняк.

Сердюк длинно присвистнул и впился зубами в бутерброд. Теперь у него был вид человека, который наконец-то все понял, во всем разобрался и больше не имеет к присутствующим никаких вопросов.

– Да, дела, – задумчиво произнес Сумароков. – Ты гляди, что делается! А я, помнится, услышал как-то краем уха в новостях и долго удивлялся: на кой ляд, думаю, им в этой их Венесуэле вагоностроительный завод? Да еще наш, российский… А так, конечно, все ясно. Раз им Горобец конвейер налаживает, значит, вагоны получатся знатные. Еще те вагоны!

– Универсальные, – энергично жуя, с энтузиазмом поддакнул Сердюк. – Для любой колеи. Наливай, папа Гриша, не томи! Это дело необходимо спрыснуть.

После первой бутылки на кухне стало шумно – не так, чтобы очень, поскольку народ тут собрался серьезный и обстоятельный, но все-таки шумнее, чем обычно.

– А что? – увлеченно жестикулируя дымящейся сигаретой, горячо разглагольствовал вдохновленный хорошей новостью Сердюк. – Нет, ты скажи, чем плохо-то? Поди, лучше, чем за валюту всякое старье покупать!

– Конечно, строить завод, чтобы собирать на нем то же самое старье, не в пример умнее, – хмыкнул в ответ Сумароков. В общем и целом он был согласен с Сердюком, но, видя, что тому до смерти хочется спорить, снисходительно шел навстречу этому желанию.

– А что, не так, что ли? – мгновенно проглотил наживку вместе с крючком и леской простодушный Саня. – Вон, посмотри на корейцев! Купили у «Опеля» права на старый «кадет», штампуют свои «дэу» и пачками налево и направо продают. Да ты сам четыре года на «нексии» ездил и горя не знал! Радовался, что новенькая, из салона, без пробега совсем – муха не садилась! А «Опель» эту модель еще в середине восьмидесятых с конвейера снял – устарела.

– Ну, ты сравнил, – посмеиваясь над горячностью младшего коллеги, продолжал дразнить его Сумароков. – Это тебе не «опель».

– То-то, что не «опель»! «Опель» у человека может быть, а может и не быть. А без нашего товара до сих пор ни одно государство обходиться не научилось. Ну, кроме, разве что, какого-нибудь Монако или Люксембурга, так это и не государства вовсе, а так, пара мелких недоразумений. Прикинь, сколько бабок они поднимут, пока всех своих соседей отоварят!

– Как бы их америкосы за такие штучки раньше не отоварили, – вскользь заметил Сумароков.

– А вот это уже не наши проблемы, – заявил Сердюк.

– Пока мы тут, на Лехиной кухне керосиним, факт, не наши. А там видно будет…

Гриняк перестал слушать спорщиков. В голове слегка шумело, мир перед глазами подернулся знакомой жемчужной дымкой, и Алексей Ильич удивился: с чего бы? Выпили-то всего по сто пятьдесят! Водка паленая попалась, или, может, просто настроение такое? Не захворать бы, а то будет тебе командировка в жаркие страны…