Живая святая православного джихада

Солдата погрузили в БМП, машина быстро развернулась и уехала. Денис несколько секунд смотрел вслед, а затем протянул руки к висящей на груди камере, чтобы запечатлеть этот момент. Но вместо ровного аккуратного объектива пальцы нащупали вмятины и зазубрины.

Денис громко выругался, глядя на разбитую камеру. В горячке он совсем не заметил, что и когда произошло с его инструментом. Дрожащей рукой военкор вытащил и осмотрел карту памяти. Не найдя повреждений, он вставил ее обратно и убрал сломанную технику в рюкзак.

Понурив голову, Денис шел к добровольцам, осматривающим захваченный опорник. Он уже давно привык прятаться от суровой реальности за видоискателем камеры, быть отстраненным наблюдателем, пропускать чужую боль через линзы объектива и не принимать ее близко к сердцу. Сейчас же он чувствовал себя моллюском, потерявшим свою раковину. Мягким, податливым и абсолютно беззащитным.

— А где аппарат? — удивленно спросил Семен.

Военкор покачал головой. Смартфон остался в пункте временной дислокации. В рюкзаке еще лежала маленькая экшен-камера, и он подумывал использовать ее.

— Сам цел? — уточнил доброволец.

Денис кивнул, сбросил с плеча сумку и начал в ней рыться. Один из солдат подошел к Бороде и, что-то тихо сказав, увел с собой. Военкор, не желая пропустить что-то важное, отправился следом за ними. Вскоре они подошли ко входу в блиндаж. Там корреспондент увидел Невесту, прислонившуюся к стене окопа, и двоих солдат, допрашивающих стоявшего на коленях пленного.

— Еще раз: из какой части, в каком звании? — спрашивал один из добровольцев.

— Я водитель из 27-й теробороны! Меня забыли забрать, клянусь вам! — чуть не плача, причитал широколицый мужчина с растрепанными русыми волосами.

— Какой водитель? Ты отстреливался, пока тебя не оглушило!

— Не убивайте меня, пожалуйста! Я сделаю все, что скажете! Могу интервью дать, что угодно расскажу!

— Правду говори! Сколько человек в нычках у дороги? Какие маршруты у снабжения?

— Я просто водитель, вы меня обменять сможете на кого-то из своих…

По щекам пленного текли слезы. Пытаясь поймать взгляды бойцов, он постоянно крутил головой.

— Пожалуйста! Пожа-а-алуйста! — мужчина посмотрел в глаза Денису и принялся просить, растягивая слова. Военкор почувствовал себя не в своей тарелке.

— Птичкам внимание, — проговорил в рацию Борода, — возвращайтесь на базу, меняйте батарейки и снова к нам.

— Принято, — прошипело из динамика. Солдаты, державшие пленного, сделали несколько шагов назад.

— Напомни-ка мне свое имя-фамилию, — велела пленному сестра Наталья.

— Потупа Николай Петрович, — глядя ей в глаза, с надеждой ответил тот.

— Меня зовут Елена Никифорова, — спокойным голосом произнесла женщина. — Передай своим хозяевам в аду, что это я тебя туда отправила.

Она подняла автомат и выстрелила парню в лицо. Тело пленного завалилось набок.

Борода плюнул на труп и спросил:

— Окапываемся?

Наталья кивнула:

— Скоро по нам полетит.

Денис застыл, шокированный увиденным. Его поразило, как совершенно по-будничному разыгралась сцена смерти безоружного человека. Раньше убийства пленных он наблюдал только на видео, а сейчас еще теплое тело лежало буквально в паре метров от него.

Один из добровольцев положил ему руку на плечо и мягко, но настойчиво повлек за собой. Не успели они пройти и два десятка шагов, как раздался пронзительный свист.

За свистом последовал грохот, земля под ногами Дениса затряслась, и военкор упал. Он не пытался осмыслить происходящее и, просто поддавшись инстинктам, забился в ближайшую щель. Ему повезло, и рядом, в стенке окопа, оказалась ниша. До этого он уже бывал под артобстрелом, но пережидал его в бомбоубежище, а не прятался в сырой яме.

Казалось, что по ним били несколько часов. Грунт постоянно осыпался со стен, обещая похоронить спрятавшихся солдат заживо. Денис подумал, что, должно быть, именно так чувствует себя насекомое, когда рядом с ним хлопают по полу тапкой.

Внезапно среди грома снарядов раздался женский голос. Денис сразу узнал Наталью.

— Спаси, Господи, людей твоих и благослови достояние Твое, победу над супротивниками даруй нам…

С каждый ударом военкор все сильнее сжимался от страха и ощущения собственной беспомощности.

— …и силою креста Твоего сохрани нас от всех покушений вражеских, да не смогут они причинить нам вреда…

Наконец интенсивность обстрела снизилась, как будто противник истратил весь боезапас или начал перемещаться, прячась от ответного удара.

— …потому что Твое есть царство, и сила, и слава, во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Денис выбрался из своего убежища и быстрыми перебежками двинулся на голос. Взрывы стихли. Молитва закончилась. В оглушающей тишине собственное хриплое дыхание звучало невероятно громко.

— Сейчас попрут, — раздался голос Бороды.

Денис обернулся и увидел, как тот вылезает из такой же ниши в стене, как та, в которой он сам пережидал налет. Из блиндажа выбежали несколько солдат и начали занимать позиции для обороны.