Мы переглянулись, безмолвно кивнули и почти ползком стали пробираться через лес, в сторону городка. Земля пахла сыростью и гнилью. Мои руки были липкие и испачканы грязью.
Вскоре на фоне сизого неба мы увидели черный силуэт «человейника». Нас разделяла от него небольшая открытая местность, длиной примерно в сто метров.
Мы привстали, приготовились к пробежке, но, не успев сделать и десяти шагов, услышали как из чащи на нас двигалось ЭТО. Позабыв о скрытности, мы побежали, что было сил. Добежав до подъезда, мы перевели дух. Но тут же стало ясно, кого-то не хватает.
Тут же услышали истошный крик. Это была Кира! Мы увидели, как огромная сова прижала ее к земле своей многотонной тушей, вцепилась когтями, а затем взмыла в воздух.
Кира кричала моля о помощи, но сова взлетала все выше и выше. И тут одним движением разорвала нашу подругу пополам. Крик тут же прекратился. Через пару мгновений послышалось два глухих стука, как будто кто-то бросил на землю два больших куска мяса.
Он хотел было рвануть обратно на улицу, как его схватил за плечо Эрик и дал жесткую пощечину.
Больше никто не проронил, ни слова. Мы просидели всю ночь до самого рассвета, в пустой заброшенной квартире, прислушиваясь к каждому шороху.
Поймай меня
Первым в то утро заговорил Эрик.
Он почему то произнес это с такой злобой, как будто избавился от старого врага.
Он повел нас за собой. Выйдя на улицу, мы оглядели место вчерашней бойни, ничто не говорило о вчерашнем кошмаре. Не было ни следов, ни крови ничего! Хотя нет. Кое – что всё таки было. На том месте, где вчера лежало разорванное тело нашей подруги, одиноко на солнце стоял черный чемодан. Откуда он там взялся, что или кто, его туда принес мы не знали. Оскар сделал несколько шагов в сторону чемодана, но его быстро остановил Эрик.
Мы все были на взводе, но на мальчиках это сказывалось как то особенно. Оскар продолжил двигаться к чемодану. Он аккуратно поднял его и уложил плашмя, замок звонко щелкнул, и нам открылось содержимое. Там лежало целых 4 револьвера.
Ее слова были полны дрожи в голосе. Было слышно, что она держится из последних сил, чтобы снова не заплакать.
Оскар раздал каждому по пистолету и объяснил, куда нажимать, чтобы тот выстрелил. Откуда у Оскара такие познания, останется для меня тайной. Наконец, мы направились в сторону тропы ведущей к дороге. Но по пути мы обнаружили, что ее нет, вместо той тропы стояли высоченные деревья и кусты, причем стояли так плотно, что образовывали своего рода «живой» забор, через который было практически невозможно пройти.
Мы шли уже целых полтора часа но, «забор» так и не кончался. Еще через два часа мы вернулись в ту точку, с которой начинали.
Все уже сильно устали. Не споря, мы направились в наше ночное укрытие. По пути мы собрали веток, для того, что бы развести костер. В пути, мы допили всю оставшуюся воду и съели всю еду, поэтому к вечеру, нас мучала жажда и небольшой голод. Оскар начал разводить огонь, он кидал в него мелкий хворост и оставшийся от нас мусор: бутылки, обертки, бумагу… Бумагу! Он кинул в огонь тот красный комок и как прошлой ночью он не загорелся! А на обратной стороне, стали проявляться новые символы. Оскар, увидев это,выдернул листок из костра и развернул его.
По телу пробежала неприятная дрожь. А к горлу подступил ком, который не давал дышать. Хотелось бы верить, что это было, чьим-то неудачным пранком. Но то, что произошло дальше, заставило убедиться, что все взаправду и в том, что все нереально одновременно. Как только Оскар прочел эти строки, то тут же упал на пол с тяжелым хрипом. Он бился в конвульсиях, как бьются в приступе эпилепсии. Глаза его налились кровью, а кожа стала синеть от удушья. Лина подбежала к нему, что бы помочь, но сразу отскочила как обожжённая.