Живая вода

Из прочих приглашенных явились: почтальонка Вера, суетливо начавшая помогать Варваре и разбившая уже пару стаканов (привыкшая к звону стекла, Варвара удивилась бы, если б ничего не били); фельдшерица Тася, по фамилии мужа Вертипедаль (она тоже начала помогать); ее муж счетовод Павел Михайлович Вертипедаль; буфетчица Лариса, женщина необъятная, но энергичная; и продавщица Оксана. Не явились: жена Зюкина (она вообще сторонилась всяких обществ); лесничий Смышляев (его по причине удаленности не звали); лесник Павел Одегов; стрелочники Зотов Алфей Павлинович и его тихая жена Агура, происхождением староверы (не на кого оставить дорогу); глухой пенсионер Севостьян Ариныч и дочь его Физа и прочие.

В передней комнате хозяин занимал гостей.

— В подкидного! — объявил он.

Сели в дурачка. Трое на трое. Первая команда: Афоня, Деляров, Оксана; вторая: Кирпиков, Зюкин и Дуся. Начались обычные присловья:

— Карта не лошадь, к вечеру повезет.

— Дама, за уши драла.

— Король, за уши порол!

— Туз, по пузе буц!

— Леонтий Петрович, вы карты держите так, что в них выспаться можно, — предупредила Лариса. — Я не играю, но должно быть честно.

— Да кому это надо подглядывать? — возмутилась Дуся.

Она оттого, скорее, возмутилась, что противная Лариса как-то фасонисто, по-городскому ломает язык. Пе-ет-рович! Ишь! Дусю осенило — а ведь приберут мужика. Она торопливо подвела свою команду и поздравила Делярова с победой.

— А вы, дурачки, — сказала она, партнерам, — тасуйте колоду.

Партнеру Зюкину было привычно сидеть в дураках, а Кирпиков был настроен благодушно. Раздавал карты и шутил:

— С дураков меньше спросу. На умных воду возят. О, козыри крести — дураки на месте.

И точно: Дуся благополучно предала свою команду еще раз. Она подпихнула Делярову козырную крестовую даму — мрачную брюнетку, — и Деляров дал полный отбой.

— Вам, Леонтий Петрович, — сплошная везетень, уж мне не везет в картах, так хоть бы в любви повезло, — пожелала себе Дуся.

Тут уж Лариса увидела в ней соперницу. Но легкомысленно не поняла опасности. Что может дать Дуся? Работу на приусадебном участке? А к Ларисе приходи в буфет и сиди до закрытия и после. Какое может быть сравнение?

Между тем поспел стол. Но женщины вначале пошли навести красоту. На кухне Варвара показала отбитые горлышки с целехонькими колпачками. Оксана попросила их себе. У нее есть процент списания на бой, и эти горлышки пригодятся. Но вообще, конечно, Кирпиков-то как бы не того. Женщины посмотрели на Тасю. Тася объяснила, что того или не того, это устанавливают в области. Даже в районе редко. Но вот она поедет за лекарствами и зайдет к психиатру.

С тем и вышли к столу. Пока разливали, успели поговорить, что погоду крутит, но дождя нет, а хорошо бы, в самый бы раз на посаженную картошечку-то.

Встал хозяин дома. Он готовился сказать красиво, но только и сказал:

— Прошу выпить и закусить.

Надо было ему хотя бы чистой воды в стакан налить, хоть что-то поднять. А то странно получалось — хозяин не пьет, а гости, значит, угощайтесь сами.

— За все хорошее! — сказала Дуся и чокнулась с Деляровым.

Деляров сегодня не сопротивлялся. Красные прожилки на щеках и носу, проступившие вчера, просили освежения. Он выпил, Дуся пригубила. Вася долго озирался и не пил. Но за окном чирикнул воробей, и Вася подумал, что можно ведь и воробья поймать. И выпил. Об Афоне и говорить нечего.

Стали закусывать. Кирпиков не выпил, ему есть не хотелось. Готовая речь вдруг подперла, и он встал.

— Наши дети должны знать, из какого корыта ели первоначальную пищу. — Кирпиков хотел сказать о краях отцов и о дедовских могилах, но сбился: упоминание пищи из корыта прозвучало не к месту.

Вечеринка пока не ладилась.

— Эх, — задорно сказала Дуся. — Девяносто песен знаю, а молитвы ни одной! — Ей хотелось петь, танцевать, веселиться.

Влюбленные как-то забывают, что во все века любовь мешала жить нормальным людям. Например, Варвара очень осудила Дусю. «Доложилась, — подумала она. — Еще не допили, еще не поели, а уж за пляску».

Но любви и кашля не утаишь.

Павел Михайлович Вертипедаль, пришедший с гармоникой, сидя в зауголье стола, степенно наедался. Степенно заметил:

— Вот, Дуся, запомни: сколько здесь за столом посидишь, столько и в раю.

— Голодному цыгане снятся! — крикнул Зюкин.

— К убытку, — сказала Дуся и с вызовом посмотрела на Ларису.

Хорошо мужикам соревноваться — кто кого перепьет, тот победил, а бедным женщинам? Пьешь — осудят, совсем не пьешь — осудят, поешь — значит, выхваляешься, пляшешь — высовываешься. Как себя показать? Как свалить супостаточку-соперницу?

— Ну, громадяне. — Павел Михайлович поднял стакан. — Предлагаю за одну горечь.

Дуся заслонила стакан — не надо.

— Тебе для дури запаха хватает, — сказала Лариса как бы в шутку.

И Дуся приняла это как бы в шутку, но мысленно отметила выпад.