Живая вода и вещее слово

В сборнике великорусских сказок г-на Худякова сообщено следующее предание о Среде: молодая баба пряла поздно вечером; уже было за полночь, когда вздумала она оставить работу, положила гребень и молвила: «Матушка Середа! помоги мне завтра пораньше встать и допрясть мои початки». Ранехонько, еще до свету, слышит она: кто-то в избе возится. Открыла глаза – в светце лучина горит, печка затоплена, а по избе ходит и прибирает немолодая женщина, покрытая сверх кички белым полотенцем. Подошла к хозяйке. «Вставай! – говорит. – Я – Середа, пришла помогать тебе; нитки я отпряла, холсты выткала, теперь давай золить. Пока печка топится, сходи-ка на реку да принеси воды!» Баба взяла ведра, но отправилась посоветоваться со старухой соседкой. «Нехорошо! – сказала старуха. – На том холсте она тебя удавит». – «Что же мне делать?» – «А ты постучись в избу и закричи: на море Серединские дети погорели! Она выскочит посмотреть, а тем временем ты запрись и закрести дверь». Баба послушалась совета, и достались ей холсты даром. Из народных поверий видно, что запрещение прясть, ткать и золить холсты по пятницам распространяется отчасти и на среду, может быть, ради того тождественного значения, какое придано среде и пятнице христианскою церковью как дням воспоминания страданий и смерти Спасителя. У германцев среда был день, посвященный Одину, к свите которого принадлежали небесные пряхи и ткачихи – девы валькирии. Опираясь на это, мы думаем, что русский рассказ о Среде, приготовляющей холст с целью удавить неосторожную труженицу, может быть объяснен преданиями о парках, которые (как известно) прядут нить человеческой жизни и посылают смерть; пожар на море (т. е. в воздушном океане) – метафора утреннего рассвета, прогоняющего ночную гостью.

Боярышня у окна (с прялкой). Художник К.Е. Маковский

Гроза, ветры и радуга

Усматривая в светилах и молниях блеск металлов, из которых приготовлялись воинские снаряды, фантазия первобытного народа признала в них то небесное оружие, каким светлые боги сражались с демонами тьмы. Так в сияющем диске солнца она видела золотой щит, в хвостатых кометах – пламенные мечи и копья, в молодом месяце – меч или серп; в создании этих представлений фантазия руководилась подмеченным ею внешним сходством форм. В летописи под 911 г. встречаем известие о звезде, явившейся копейным образом, т. е. о комете, хвост которой уподоблялся копью; с явлением комет издревле и доныне соединяются в народе предвестия грядущей войны. В языке нашем употребительно выражение «серп месяца», произнося которое мы уподобляем новорожденную луну земледельческому серпу. В народной русской загадке молодой месяц служит метафорой для серпа: «Месяц-новец днем на поле блестел, к ночи на небо слетел». А в галицкой песне говорится о месяце как о небесном мече: «Чим же тебе порубано?» – спрашивает девица своего милого и слышит ответ: «Ясным мечом, як мисяцем!»

Но преимущественно воинские представления связывались с лучами восходящего солнца, прогоняющими ночной мрак, и с молниями, разящими темные тучи. Стремительность, с какою распространяется солнечный свет и упадает с неба молния, и быстрота, с какою летит пущенная с лука стрела; страшные удары молнии, несущей убийства и пожары, жгучие лучи солнца, производящие засуху и истребляющие жатвы, и насмерть поражающее острие стрелы или копья, грохот грома и вой бури во время грозы, свист летящей стрелы, шум ринутого сильной рукою копья и звон оружия в битве – все эти аналогические явления заставили сблизить солнечный луч и молнию с копьем, стрелою и другим оружием, известным в древности. В древнеславянском языке стрела означала и луч, и стрелу в собственном смысле. В областном говоре слово это до сих пор употребляется в значении молнии: «Стрела б тебя убила!» Народная загадка выражается о молнии: «Летит медная стрела, никто ее не поймает – ни царь, ни царица, ни красная девица», а в заговорах она называется огненной, громовой стрелою. В словах заговора: «Покроюсь (от недуга) небесами, подпояшусь светлыми зорями, обложусь частыми звездами, что вострыми стрелами» – слышится отголосок этого лингвистического сродства стрелы с звездою. У болгар шип — копье и молния.